Кафедра странников - стр. 20
– Очень удобно, – сообщил вернувшийся хромой, бросая на сиденье ворох купюр.
У бандита отвисла челюсть: сотни, полусотенные… Калека притащил раза в три больше денег, чем было на карточке, на глазок – тысяч шестьдесят! И даже не спросил пин-код!!
– Ты чо, взломал банкомат?
– Банкомат, – повторил хромой. В его руке откуда-то появился небольшой кожаный мешочек. – Красивое слово.
Фома развязал веревочку и принялся методично запихивать во чрево мешочка купюры. Еще, еще, еще… Борщ не верил своим глазам: разинутая пасть кожаного обжоры поглощала бумажки, а мешочек и не думал увеличиваться в размерах! «Я сплю! Это сон! Сон!!»
– Я не стал ломать ящик, – рассказывал тем временем хромой. – Полиция наверняка следит за бан-ко-ма-та-ми, ведь в них лежат деньги. Просто я нашел способ, как сделать твою карточку похожей на другие. Обманывать механизмы меня научили в Филиане, и, представляешь, – сработало!
Он явно гордился своей сообразительностью.
Последняя бумажка исчезла в ненасытном чреве, за ней последовал один из пистолетов и все запасные обоймы. Фома завязал веревочку, и мешочек, словно живой, юркнул куда-то под одежду. Борщ, пытаясь избавиться от наваждения, тряхнул головой.
– Твоя карточка. – Калека бросил пластиковый прямоугольник на торпеду. Помолчал, потер глаза. – Скажи, вы ведь с приятелем разбойники?
– Угу, – вздохнул Борщ.
– Я так и подумал, – не стал скрывать хромой. – Папа с мамой, наверное, разочарованы?
– Не разочарованы! – хмыкнул уголовник. – Я им бабла на жизнь каждый месяц отваливаю немерено. Чего им вопеть?
– Быть разбойником плохо, – строго заметил Фома. – А гордиться этим ужасно.
Он ловко снял пистолет с предохранителя, приставил ствол вплотную к груди Борща и выстрелил. Уголовник обмяк.
– Недурно, – одобрил Калека мягкость спуска и несильную отдачу. – Совсем недурно.
В руку вновь прибежал мешочек. Фома спрятал в него оружие, смахнул с торпеды пачку сигарет, зажигалку и прищурился на веселое утреннее солнце.
– Какие дивиденды, Юрбек?! Отель работает всего два месяца! – Кортес собирался сказать еще кое-что, но было видно, что собеседнику удалось вклиниться между фразами наемника и быстренько изложить свое видение ситуации. Кортес недовольно засопел, но выслушал тираду, после чего прежним, безапелляционным тоном закончил: – Я знаю, что клиенты выстраиваются к нам в очередь, но это ничего не значит – все средства мы пускаем в развитие бизнеса! Мне нечего больше сказать! В следующий понедельник Биджар хочет провести собрание акционеров, там и выскажешься. Привет!
Кортес с омерзением вернул телефонную трубку на аппарат и посмотрел на вошедшую Яну:
– Где Инга?
– Они с Артемом задерживаются. Она звонила и…
– Менеджер, которого подсунул Биджар, заболел, и этот гад не нашел ничего лучшего, как перевести все входящие звонки на наш телефон, – мрачно сообщил Кортес. – Здесь никого нет. Я приехал к девяти и уже тридцать семь… нет, тридцать восемь минут только и делаю, что говорю по телефону.
– Это бизнес, – ответила Яна.
– Это не бизнес, а каторга. Бизнес – это когда я расслабляюсь в кресле, наблюдая за ростом денег и благоприятными котировками.
– Ты стареешь и становишься ленивым.