Кафе «Жизнь» - стр. 11
– Учитесь усердно и помните, что вы Грант, – напутствует девочек женщина, даже не оглядываясь назад.
В ответ не вслушивается – отправляет команды секретарю, отделу закупок, юристам и даже клинингу.
Дзинь.
Как обычно, в половину восьмого Софи заходит к Молли, чтобы выпить любимый улун. Буря мыслей и чувств внутри совершенно не мешает миссис Грант быть грациозной и великолепной в глазах других.
– Мисс Гудроу, доброе утро! – Софи поливает руки антисептиком, растирает.
– Доброе, милочка, – соглашается Молли, присаживаясь на стул.
Софи садится на своё место, снова трогает золотистую корочку творожного рулетика ноготочком, сжимает между пальцев, заставляя крошиться. Откусывает.
– Люсиль пишет сказки, – отвечает женщина на незаданный вопрос.
– Ого-го! – Восторгом светится каждая морщинка на лице старушки. – Какие?
– Да какие там могут быть сказки, кроме драконов, принцесс и рыцарей, – отмахивается Софи, как от чего-то незначительного, хотя гордость так и распирает изнутри. – Только я в её историях – Злая ведьма невезения. – Искреннее волнение, тревога, страх скрываются за саркастической улыбкой.
– Она ведь ребёнок, – примирительно заключает Молли. – В этом возрасте каждому кажется, что родители – настоящее зло, с которым следует бороться изо всех сил.
– И мне от этого должно быть легче? – Приподнимает изящную бровку Софи. – Отправлю её на курсы писательского мастерства, пусть сразу учится как правильно, а не набивает бесконечные шишки о картонных героев.
– Порой нам нужно написать всего одну книгу в своей жизни, чтобы стало легче дышать. Не каждое хобби должно становиться профессией, не в каждом мимолётном увлечении стоит искать дело жизни, – философствует Молли, поправляя шаль на сливовом платье с белым воротником. – Иначе бы стала я юристом и не было бы у вас никакого кафе.
Мисс Гудроу хрюкает от смеха, на что Софи лишь морщится. Морщится от странных звуков, от обжигающе точных слов, от горького чая.
– Но, в конце концов, у каждого свой путь и жизнь всё расставит по местам. – Старушка примирительно подмигивает .
Софи не отвечает, гипнотизирует взглядом полупрозрачный зелёный чай. Хотелось бы ей вот так в детстве? Чтобы за каждым чихом следили, удовлетворяли нужды до того, как они возникнут, чтобы на каждое «хочу» приносили самое лучшее, самое нужное и важное для побед? Завистливое тихое «пожалуйста» криком проносится в душе. Пожалуйста, дайте дышать, умоляю, не ломайте крылья, прошу, позвольте мне выбрать.
Выбор. Это слово отрезвляет, пугает, бесит и раздражает. Выбор, выбор, выбор. Она совершает их сотни за день, десятки тысяч за год. Решает, как девочкам жить, какие кружки выбирать и чего достигать, к чему стремиться, где одеваться. Лишает их того, в чём нуждалась когда-то. Жмурится, сжимает большим и указательным пальцами переносицу, выдыхает.
– Я не буду вмешиваться, пока она сама не расскажет. – Фарфоровая чашечка неожиданно громко звенит о блюдце. – По крайней мере, пока.
Софи скрещивает руки на груди, убеждая себя, что поступает правильно, что так будет лучше и Люси не станет всю жизнь с болью вспоминать, что мама рылась в её вещах, не давала вдохнуть.
– Мудрое решение, – качает головой Молли, скрывая печаль в мутных зелёных глазах.
Миссис Грант достаёт телефон, отменяет задачи по поиску курсов, наставников и редакторов для Люсиль. Вместо этого просит Джорджа следить и приносить новые копии раз в неделю.