Качели судьбы – 4. Пертурбации и козни - стр. 21
В ожидании начала регистрации я просидел в одной из привокзальных кафешек, выдул три чашки отлично приготовленного крепкого напитка, известного в родной моей реальности как ристретто. Заодно перекусил свежайшими круассанами местной выпечки с абрикосовой и сливочной начинкой. Все-таки сластена я еще тот.
За полчаса до вылета объявили о начале регистрации пассажиров первого класса.
Лишь в уютной тиши пассажирского салона для VIP персон, упав в удобное кресло, мне наконец-то удалось расслабиться. От предложенных симпатичной стюардессой выпивки и закусок отказался. Закрыв глаза, мысленно обратился к надежному другу и советнику Николаю:
– Итак, Ник, поведай-ка свои впечатления о случившемся с точки зрения машинного разума, независимого от свойственной людям эмоциональной и прочей наносной ерунды.
На что тот ответил, явно извлеченной из глубинных анналов моей памяти фразой:
– С точки зрения банальной эрудиции каждый индивидуум, критически мотивирующий абстракцию, не может игнорировать критерии утопического субъективизма, концептуально интерпретируя общепринятые дефанизирующие поляризаторы, поэтому консенсус, достигнутый диалектической материальной классификацией всеобщих мотиваций в парадогматических связях предикатов, решает проблему усовершенствования формирующих геотрансплантационных квазипузлистатов всех кинетически коррелирующих аспектов.
– Ну вот, а говорил, что юмор для тебя понятие сугубо абстрактное. Ну ты и хорёк! Это ж надо такое выдать. Неужто из богатого арсенала шуточек моего деда?
– Так точно, командир. Эту фразу Николай Александрович произнес, когда вам было восемь лет. Вы, разумеется, не помните, но человеческая память хранит всё увиденное и услышанное разумным индивидом на протяжении всей его жизни и помимо его воли.
– А унюханное? – Схохмил я.
– И унюханное, – согласился Искин, и тут мне в нос ударила жуткая вонь от мусорной кучи, в которой я скрывался в свое время от черножопых бандитов.
– Ну всё-всё, акцентировать не стоит! – Мысленно заблажил я. И после того, как запах исчез, задал своему карманному (точнее наручному) аналитику вполне конкретный вопрос: – Ник, а если без шуточек, как ты считаешь, какими последствиями для меня чревата гибель главы рода Астрахановых со всем его семейством?
– Если допустить возможность захвата азиатского террориста сотрудниками СБ Засекиных, ваша причастность к этому делу станет достоянием вашего прадеда и его ближайшего окружения. Насколько этот круг широк и есть ли в нем «дыры», я пока судить не берусь по причине отсутствия достаточного объема информации. Так вот, если исполнителю удалось успешно покинуть территорию Российской Империи, никому до вас вообще не будет дела, ибо о вашем похищении никто не узнает. А всё, что связано с загадочными событиями в графском поместье можно объяснить внезапным прорывом в этот мир иной реальности и действиями Астрахановых и их чародеев по предотвращению негативных последствий, на худой конец, можно приплести падение метеорита или возникновение еще какой иной природной аномалии. Не сомневайтесь, ученые что-нибудь да придумают.
– А что с тем азиатом?
– Тут, босс, сплошные загадки. То, что это был представитель одного из теневых кланов, не оспаривается. Судя по некоторым физиогномическим признакам, он ханец, то есть представитель коронной нации Поднебесной. Проведенный мной тщательный сетевой сёрфинг не выявил практически никакой полезной информации об этом человеке. Только имя Чжоу Лонг и возраст двадцать лет. Постоянного места проживания не имеет, о семейном положении и прочих жизненных обстоятельствах информация отсутствует. Короче, человек, вроде бы существует, но в Сети на него ничего нет. Впрочем, данное обстоятельство позволяет сделать вполне обоснованное предположение, что это член хорошо законспирированного преступного сообщества.