К чему приводят девицу… Ночные прогулки по кладбищу - стр. 5

Добрела до кухни и увидела там Йену, в одиночестве сидящую за столом. Повернулась, чтобы пойти обратно, и нос к носу столкнулась с Лиссандрой.

– Что? Тоже не спится? – вздохнула за спиной Йена. – Садитесь уже, раз пришли.

Пришлось развернуться и пройти к столу. Отодвинула стул и села напротив. Лисса устроилась рядом с Йеной.

Уже лирны две я рассматривала потолок. Ничего необычного: белый, ровный. Перевела взгляд на окно – закрыто. Вздохнула. В ответ услышала два вздоха. Невольно улыбнулась.

– Может, по чуть-чуть… за мир в семье? – шепотом предложила Йена.

– Давай, – также прошептала Лисса.

Я кивнула, и Йена полезла за печку: там у кухарки Василины была спрятана бутыль с вишневой наливкой. Достали три резные стопочки из горного хрусталя, разлили наливку. Хорошо… Сладко и внутри греет.

– Ты извини за то, что сказала напоследок, – робко взглянула на меня Лиссандра. – Знаешь ведь, что ты для меня значишь!

– И для меня, – вздохнула Йена.

Я кивнула и, подбежав к ним, обняла.

– Вы мне тоже очень дороги!

Все втроем всхлипнули, обнялись и сделали по глотку из стопочек.

– Почему ничего не рассказывали? – все-таки спросила я.

Лисса вздохнула:

– Честно? Мне стыдно было…

– И мне. Ты дочь воеводы Западного Крыла, а мы так… племянницы. Вот нас и приглашают…

Я вскинулась:

– Вы только скажите кто, и батюшка…

– Нет. Не подумай! Честь мы бережем. Просто… просто… – эмоционально начала Лиссандра, а Йена более спокойно продолжила:

– Просто считают, что раз наши мамы одни воспитывают нас, то… мм… то с нами проще, что ли… ну, в общем, и не знаю, как объяснить…

– В целом ситуацию я поняла – дочь воеводы, то есть меня, сразу замуж надо звать. С вами же пытаются поступить так, как с девицами легкого поведения… ну или как там их называют?

– Да. Правда, потом понимают, что дядюшка относится к нам как к родным дочерям, и вот тогда отношения обрывают, не закончив. У меня так уже два раза было, – призналась Лисса.

– А у меня пока один, но мне и этого хватило, – вздохнула Йена.

– А кто вас приглашал?

– Меня Руфус и Арлин, – сказала Лиссандра.

– Руфус – это блондин, который часто на воротах стоит? А Арлин десятник?

– Ага.

– Симпатичные оба. Понятно, тебя блондины привлекают, а мне вот брюнеты нравятся. Помните Ждана? – сообщила Йена.

– Это тот, который часто нас с матушкой за травами сопровождает? – припомнила я черноволосого и черноглазого воина.

– Угу. И у тебя Ильян симпатичный.

– Давай рассказывай уже, как так тебя угораздило с ним целоваться в кустах акации у дома? Да еще так, что малышня углядела.

– Как поцеловались, я и сама не поняла… А про то, что нас высмотрят, даже не думала, – попыталась вспомнить свой первый поцелуй я.

– Понравилось хоть?

– Ну да, наверное…

– А давно это было?

– Три дня назад, – созналась я.

– И уже не помнишь? Ох, что-то ты скрываешь, сестренка, – допытывалась Йена.

Я пожала плечами.

– Ладно, рыжая, мир? – протянула руку Лиссандра.

– Мир, рыжая! – ответила я и пожала протянутую руку сестры.

Рыжая… Мы с сестрой всегда друг друга так называем, так как в семье только мы с Лиссандрой обладаем рыжими шевелюрами, а остальные – все натуральные блондинки.

Причем если волосы сестры славятся цветом благородным – темного рябинового вина – и отливают красным, то мои имеют обычный морковный оттенок. В детстве у меня даже прозвище было такое – Морковка.