Изменить будущее - стр. 6
Я потрогал его пальцем.
– Чо? – Спросил он, не отрывая взгляд от рисунка. Он здоровски рисовал машинки. И не только жигули, но и иностранные. Получалось, как на фантиках от жевачки. У меня на обложке дневника была нарисованная им тачка, какой-то фантастической модели.
– Да так…
Меня ткнули чем-то в спину. Я скосил глаз назад. Историчка, видимо, была глуховата, и мы разговаривать не боялись если не раскрывать рта или прикрыть губы ладонью, а вот за движение она следила строго и наказывала.
– Ты едешь на соревнования? – Спросил Вовка.
«Ё маё! Соревнования! Я же еду в Калугу на Кубок Россовета Динамо»! От Приморского края! Не фига себе», – вспомнил я.
– Еду, Вовчик.
– Значки привезешь?
– Привезу.
Он был заядлым коллекционером значков. Я попытался однажды, но потом бросил и отдал все ему. Вот он теперь меня и контролировал.
– Я деньги отдам, – заверил он.
– Куда ты денешься, – хмыкнул я, неосторожно повернувшись назад.
– Шелест! Что там у вас с Варёновым за посиделки?! Иди-ка сюда.
– Да что ж такое-то сегодня, а?! – Спросил я, поворачиваясь к классу и возводя руки кверху.
Все тихо прыснули, опасаясь нарваться на неприятности.
– Вот и скажи нам, Шелест, что ты понял из рассказанного мной про буржуазную революцию в Японии.
Я почесал затылок. Класс отреагировал адекватно.
Я не «клоунил», но так получалось. Затылок действительно чесался, и рука тянулась к нему автоматически.
– Что я понял? – Переспросил я, и тут же ответил. – Я понял, что во всём виноваты англичане, французы и американцы. Иностранные капиталисты, если короче. Им нужны были рынки сбыта, а японцы их не пускали, вот они и устроили «свою» революций с помощью «агентов влияния», подкупленных сёгунов и подкрепили их позицию своими кораблями. А потом им правительство слепили по своему образу и подобию: пэры, мэры палата общин. Началось то все с интервенции! Как и у нас в Приморье они хотели, в двадцатых. Те же лица на арене: Англия, Франция и США. ДА и сейчас в мире постоянно происходят перевороты и «буржуазные» революции. Вон в Накарагуа, например, семья Самоса правит аж с 1934 года. Тоже с помощью США свергли революционное народное правительство Аугусты Сандины… Ну ничего, скоро им кердык придёт.
В классе стояла гробовая тишина.
Историчка откашлялась и молвила:
– Кхе… Фамилия Сандино не склоняется… А так… Очень даже развёрнуто… Даже, я бы сказала, слишком.
Она потянулась за ручкой и пододвинула ближе журнал.
– А что такое «кердык»? – спросили из задних рядов.
Прозвенел звонок.
Физкультура была моим спасением. Я и так по всем её составляющим был лучшим в классе. И это не бахвальство, а факт. Здесь мне ничего и никому доказывать не надо, думал я, переодеваясь.
– Построились, – скомандовал Сергей Степаныч по кличке «Эс Эс».
Валерка Лисицын за лето вымахал и стал чуть выше меня. Я встал вторым.
– А у Шелеста освобождение, – сказала Мокина. – Он в голову ударенный и на учителей кидается. В кого интегралом, в кого азотом. Смотрите, Сергей Степаныч, как бы он в вас чем-нибудь не кинул.
Мокина имела вид и вела себя, как симпатичная белокурая бестия, и физрук от неё млел.
– Ты, Мокина, почему не переоделась? – Спросил физрук, пялясь на её коленки.
– Я форму забыла. Можно я так позанимаюсь?
Эс Эс облизнулся и махнул рукой. Странно, но раньше я этого не замечал. Пофиг было, наверное, кто как на кого смотрит? А тут, я видел всех. Переглядки, ухмылочки, подмигивания… Да-а-а… Кино и немцы. Вернее – немки.