Измена жениха. Начать с нуля. - стр. 5
– А то что, ударишь? - Хохочет, осклабившись. Видно, чувствует мою слабость, а ещё не верит, что я сделаю это. - Фу, какие манеры, Ева Александровна!
– Нормальные манеры! А если ты не отступишь, я заявлю на тебя! - Тычу в него пальцем, заставляя задуматься. И носом воздух втягиваю. - Вот журналисты обрадуются!
Вижу, как на лице Алмазова появляется брезгливость. Он оттопыривает губу, а потом делает взмах рукой. И фыркает небрежно.
– Вали, тебя никто не держит. Всё равно приползёшь назад, когда поймёшь, что без меня тебе позора не избежать!
2. Глава 2
Ева
*****
Только переступив порог своей квартиры, разрешаю себе разреветься.
Радуюсь, что мне удалось сбежать из пентхауса Гены, не потеряв лица. А ещё сползаю по стене с всхлипываниями, прикрывая ладонями лицо.
Даю волю эмоциям.
И завываю как побитая собака.
Боль в груди давит просто невыносимо. Разрывает в клочья вместе с рёбрами. Ломает душу, выворачивая её наизнанку.
И я не верю, что когда-нибудь сможет стать легче.
Гена, тот мужчина, которому я верила безоговорочно. Мой родной и любимый.
Тот, который стал для меня первым и единственным, просто вонзил мне нож в спину. И провернул, до хруста ломая кости и разрывая сухожилия.
Как быть дальше – не представляю.
Выдыхаю, когда в сумочке раздаётся жужжание смартфона. Тянусь рукой, цепляя пальцами кожаный ремешок. И зубы до боли стискиваю.
Спокойно, нужно собраться.
Я никому не позволю себя жалеть. И в душу соваться. Чтобы потом не было мучительно больно.
– Евочка, девочка моя, - голос бабули кажется очень тёплым и нежным, отчего на глазах моментально выступают слёзы.
Она ведь счастлива сейчас.
Воспряла духом, как только узнала о предстоящей свадьбе. И вкус жизни снова появился, не смотря на врачебный диагноз.
Может быть, я ещё поэтому решила поспешить со свадьбой...
– Бабушка, как ты себя чувствуешь? - Смахиваю с ресниц капельки влаги, а ещё закусываю нижнюю губу.
Не позволяю себе разреветься.
– Я-то просто замечательно, дорогая, - в голосе бабушки ни тени сомнения.
А ещё я слышу, как она возится на кухне. И посудой гремит.
Сердце моментально заходится в быстром такте. Руки немеют.
Предательские слёзы катятся.
Бабуля уже давно плохо ест. Говорит, что нет аппетита, но мне кажется, что болезнь прогрессирует.
И в последний раз, когда мы виделись, она показалась мне измождённой. Похудевшей. И бледной.
– Ты готовишь что-то? - Спрашиваю, чтобы подтвердить свою догадку. И в душе всё переворачивается в ожидании ответа.
– Вот, пирожков решила испечь в дорогу. Твоих любимых, с картошкой. - Откликается, мурлыча что-то под нос.
Начинает греметь сковородой, а у меня просто внутри всё обрывается.
И вниз падает.
С картошкой! Мои любимые!
Бабулины пирожки я могла лопать сколько угодно. Румяные и сочные, они всегда казались мне вершиной кулинарного искусства. Но когда бабуля заболела она, кажется, перестала печь.
Села на жёсткую диету, постоянно приговаривая, что так как жить ей осталось недолго, нечего и шиковать.
И к врачу столичному ехать отказалась.
– Бабуль, если тебе тяжело, то может... - Тщательно подбираю слова, очень боясь за своего родного человека.
Голос срывается, В горле - комок из слёз.
– Тяжело? - В её интонации слышатся угрожающие нотки. - Да я отлично себя чувствую! Тем более сейчас, когда до свадьбы моей девочки остались считанные дни!