Измена. Забудем ради наследства?! - стр. 7
- От Валентина Владленовича, - спокойно держит удар дворецкий.
Всегда знала, что у свекра специфическое чувство юмора. Но не до такой же степени! Как можно так шутить над собственной смертью… жизнью… Тьфу! Как правильно сказать-то?!
- Че делать-то теперь будем? – шепчет мне в ухо Тоха.
- Да не переживай. Добьем и все, - предаюсь атмосфере.
- Прекрасная идея. Как? – на полном серьезе интересуется муж.
- Лопатой промеж глаз саданем, а ментам скажем, что сам напоролся.
- Хорошо. А поверят?
Тоха не сводит изумленного взгляда с отца, но ведет со мной диалог деловито.
- Найти бы еще в этом доме лопату.., - тянет задумчиво.
- Ты дурак что ли? – не выдерживаю и прекращаю подобные разговоры.
- Да, точно. Лопатой не вариант. Здесь быстрее в оружейке взять дробовик.., - продолжает размышлять Тоха.
- … и зарядить тебе промеж глаз, - отсекаю его поползновения на жизнь отца.
- В таком случае ты можешь получить все наследство, - пожимает плечом муж, даже не догадываясь о моем сарказме.
- Отличная идея.
Да. Определенно этот вариант нравится мне больше. Но я не варвар! Я не собираюсь грех на душу брать! И вообще, хочется уже остановить мысли разъяренных колбасок, которые не рады живому родственнику, и даже не пытаются это скрыть. Но не буду! Я еще от кривых ног кузнечика не отошла…
- Что делать-то будем?! – кипятится Милена.
- Регистрировать отношения, - шепчет Елизар так, что слышим все. – Условия наследства не поменялись же еще?
- Я вам зарегистрирую отношения! – кидается на потенциального зятя Тоха. – И вообще, отец, скажи, к чему весь этот цирк?!
Антон совсем расстроился, раз кричит на полуживого отца.
Валентин Владленович лежит на кровати в ночной рубашке, прикрытый одеялом по подмышки. Взгляд слабый, еле держит веки открытыми. Даже полуоткрытыми. Каким бы говнюком он не был, а все равно человека жалко. Умирает все-таки.
- Валентину Владленовичу тяжело говорить, - поясняет Климентий.
- А нам здесь легко стоять! – возмущается Милена.
- Хватит! – не выдерживаю и рявкаю громко. Нельзя так с умирающим человеком. – Что с Валентином Владленовичем?
- Сердце, - четко проговаривает дворецкий. – Врач сказал, что осталось всего несколько дней. Может быть неделя.
- Бедненький.., - внезапно вырывается у меня.
- А чего это ты его жалеешь?! – орет на меня Екатерина Евгеньевна. – Это мы ему родственники! А ты никто!
- Вот и страшно делается от того, что вы родственники, - буркаю практически себе под нос и прячусь за Тохой.
Свекровь хотела ответить что-то гневное, но передумала. Возле умирающего бывшего мужа она, видимо, не хочет ругаться.
- Ой, - осеняет ее вместо этого, - а чего же это получается… У нас у всех есть шансы на наследство? Да, Валюш?
Выглядываю из-за спины Тохи. Стараюсь разглядеть реакцию свекра на щепетильный вопрос бывшей супруги. Мужчина лишь легонько ухмыляется одним уголком губ.
- Мама, - вдруг вмешивается Аркадий. Он впервые тещу «мамой» назвал. Взгляд Екатерины Евгеньевны соответствующий. – Зачем вы так. Мы же только добра желаем нашему папе.
Тестя «папой» он кстати тоже впервые назвал. Это не могло остаться незамеченным свекром. Поэтому тот медленно повернул голову в сторону старшего зятя. И если бы Валентин Владленович мог бы говорить, он бы ответил Аркадию в свойственной ему манере. Но сил ему хватило только на полное раскрытие глаз.