Измена. Я теперь (не) твоя, дракон! - стр. 37

Его слова бьют по больному. Муж считает, что мой единственный дар — предвидение, о котором с сегодняшнего дня я вынуждена молчать. Он не знает, что жена шьет, бывает, не только руками. Я и сама не уверена, сойдут ли мои фокусы с иголкой за «дарование», но ничего другого показать все равно не смогу.

Отцепляю от пояса вещевой мешок под темным плащом. Стараюсь при этом не обращать внимания на потяжелевшее дыхание мужа — он только теперь понимает, что я заранее готовилась к побегу.

Под настороженным взглядом Даррана вынимаю из плотной мешковины коробочку с иголками, вдеваю в ушко синюю нить.

На темно-сапфировом камзоле мужа с самого утра болтается пуговица, удерживаясь на одном честном слове. Вот на ней сейчас и продемонстрирую свои навыки!

Подкидываю иглу в воздух, мысленно ею управляя, вонзаю в блестящую пуговицу и семью стежками намертво пришиваю к ткани. Привычно закрепляю нить, отрываю. Все также, силой мысли, убираю иголку в коробочку и засовываю обратно, в вещевой мешок.

Готово. Пуговица пришита. Без единого прикосновения. Без всяких плетений. Но сойдет ли это для поступления?

Перевожу взгляд с Даррана на Вернона. На лицах драконов ничего не возможно прочитать, а я взволнованно дышу, понятия не имея, как растолковать их молчание.

Я никогда не училась магическим плетениям. Отец показывал мне, совсем маленькой, как делать порталы, но на втором уроке что-то пошло не так. Вместо соседней комнаты меня занесло в лесные дебри, с комарами, слепнями, ядовитыми растениями и воющими хищниками. Родители насилу нашли меня, зареванную, покусанную насекомыми, перенесли домой и долго отпаивали успокоительным чаем.

С тех пор я панически боялась магии в своих руках. Отец уговаривал меня вернуться к занятиям, но при одной мысли об обучении меня бросало в дрожь. В конце концов, даже он, портальный магистр со стажем, отступил. Когда меня отдавали в школу, так и записали в документах: «магически пустая». Только члены семьи знали про дар предвидения, но по вполне понятным причинам старались его не афишировать.

А иголки и нитки — это же не магия! Это часть моих будней. Я их чувствую, как продолжение кончиков пальцев. Просто руками действовать приятнее и как-то привычнее. Казалось, когда я вышиваю вручную, то оставляю в своей работе частичку своего тепла. Поэтому к бесконтактному шитью я прибегала редко. Только, когда поранюсь.

— Значит, вы управляете предметами без магического плетения, — подытоживает магистр и как-то странно при этом смотрит на мужа.

А тот с непонятным выражением смотрит на меня.

Смесь досады и… удивления?

Киваю.

Вернон, встрепенувшись, буравит взглядом гостя и укоризненно цокает языком:

— И ты хотел спрятать в своем замке такой талант, а?

Ничего не понимаю.

Я талант?

В недоумении перевожу взгляд с ректора на Даррана, злого и мрачного.

Впрочем, последний быстро переводит тему:

— Сколько длится самый короткий курс обучения?

— Академический год. Девять месяцев.

— Девять месяцев, Луара! — многозначительно произносит Дарран, смакуя каждую букву. — Как же я обойдусь без тебя целых девять месяцев, м? А ты? Как справишься ты? Особенно в конце? Только подумай!

Судя по язвительной усмешке, он имеет в виду роды, которые случатся, как минимум, на пару недель раньше.

Теперь наступает мой черед хмуриться.