Измена. Я теперь (не) твоя, дракон! - стр. 22

— Мерзавка, — шипит сестра, со звоном отставив свою чашку. — Змея-я. Га-адина.

Тонкие пальцы сжимаются в кулаки до побелевших костяшек, а лицо искажается от злости — сейчас она почти дурнушка. Жаль, что муж не видит ее такой. Заставляю себя продолжить:

— Дарран рассказывал про конфискованные на днях артефакты. Оказывается, на черном рынке все еще торгуют артефактами правды. Когда его наденут на твою голову, актерский талант тебе не поможет.

Я отчаянно блефую. Понятия не имею, можно ли где-то раздобыть артефакт правды. И даже не представляю, сколько потребуется жидкости травникам экспертам. Вот только Флора этого не знает. Она буравит меня ненавидящим взглядом, уголки рта опущены и нервно подрагивают, а пышная грудь тяжело вздымается.

Выравниваю спину и чеканю:

— Мне много не надо. Исчезни из жизни моей семьи. Выход там! — указываю на дверь.

12. Глава 12

Через три недели

Дарран.

— Милый, я так соску-училась, — томно шепчет Флора, пристроившись рядом на подлокотнике широкого кресла.

Резкий запах цветочных духов заставляет поморщиться. Перестаралась. Хотя уж лучше духи, чем ее собственный запах, въедливый, терпкий, приторно-сладкий — от него даже мысли слипаются в кучу и клонит в сон.

Теплая, гибкая фигура жмется ко мне, будто ненароком задевает затвердевшим кончиком груди мое плечо. Мягкие пальцы забираются под рубашку и невесомо скользят по прессу все ниже, вызывая привычно-приятную гамму ощущений в паху.

— Целую неделю без встреч, — выразительно тянет она. — Еле выдержала. А ты скучал по своей девочке?

— Ты сама этого хотела, — отрезаю, одним рывком устраивая ее на своих бедрах.

Три недели назад у нее вдруг проснулась совесть. «Мне жаль бедняжку Луару. Давай проявим к ней чуточку сострадания!» Она попросила сделать наши встречи тайными — перенести их в двухэтажный домик, который я снимаю ей последние несколько месяцев.

Конечно, здесь мило, хотя и тесновато после просторов замка. Впрочем, отличная, крепкая кровать и наличие всех удобств искупает низкие потолки и отсутствие зальных комнат.

Единственный неисправимый минус -- неудобно таскаться сюда во время рабочей недели.

Работа отнимает львиную долю суток, и внезапные перемены в любовнице делают жизнь лишь сложнее.

Вместе с состраданием во Флоре внезапно проснулось неуемное любопытство к работе. С какой-то стати она начала интересоваться конфискованными предметами. Смешно смотреть на ее неловкие потуги узнать, не хранится ли у меня на работе артефакт правды и сколько необходимо материала для анализа травника эксперта.

Зря стараешься, девочка! Подобные вещи я не собираюсь разглашать даже такой умнице, как ты!

Сейчас, после разрядки, она, раскрасневшаяся, довольная, льнет ко мне и заискивающе заглядывает мне в глаза:

— Заварю тебе чай, милый? Как ты любишь…

В голосе — бархатная нежность, во взгляде — трогательная забота. Едва хвостом не виляет. Ещё неделю назад это умиляло а сегодня… начинает раздражать.

Дракон внутри меня вдруг просыпается и рычит. Обычно он тихий, когда я с любовницей. А тут… Явно недоволен.

— Обойдусь, — мотнув головой, ссаживаю ее с себя и резко поднимаюсь.

— Ты уже уходишь? — в ее голосе тревога, даже страх.

Чего она боится? Что уйду, нарушив нашу давнюю традицию чаепития? Так я к ней не за чаем хожу. Её необъяснимый страх задевает за живое. Резко бросаю: