Измена. Я тебя любила - стр. 39
- У меня, правда, всё хорошо.
- Ты написала заявление на декретный отпуск.
- Всё как ты хотел, Назар! - разозлилась. К чему вообще это вдруг вспомнил? Говорить, что начала преподавать танцы, тоже не стала.
Он непонимающе повёл головой, затем устало потёр глаза.
- Ты больше не называешь меня Нази.
- Давай перейдём к делу.
С каждой нашей встречей он старался стоять ближе. Может, неосознанно, а может, специально. Я могла обнаружить его за спиной, или почувствовать дыхание. Всё это сводило с ума. Но самое странное было в том, что после этих визитов приезжала домой более спокойная, расслабленная, словно отдохнувшая. Ямин в такие вечера был мягким и ласковым. О переезде к отцу больше не заговаривал.
Но последний раз меня напугал. Назар показывал систему водопроводных вентилей, а я вместо того, чтобы взять и проверить, как их открывать — закрывать вдруг поймала себя тянущейся к плечу мужа. Надо быстрее заканчивать ремонт и не видеть, не слышать ничего о нём. Собственно сегодня не поехала на квартиру и по этой причине в том числе.
Михаил требовательно потеребил меня за рукав.
- Ты здесь? Говорю - похудела, одни глаза на пол лица, а должны быть щёки. Пошли, будем тебя кормить.
Мы зашли в уютное заведение на первом этаже многоэтажного дома. Посреди стоял огромный аквариум с устрицами. В конце зала за стойкой виднелась открытая кухня. С потолка на разной длине свешивались огромные стилизованные лампы, заливая пространство вокруг тёплым, мягким светом. Деревянная винная стойка под потолок зонировала пространство. За одним из столиков сидела Нина.
- Сюрприиииз! - крикнула она и помахала нам руками.
Вечер был прекрасный. Домашняя простая еда, вкусный чай и душевная беседа, наконец, позволили мне расслабиться. Шутки Михаила и мягкость Нины создавали давно забытое ощущение детства. Когда сидишь с друзьями и нет тревог и забот, а впереди вся жизнь. Глядя, как общаются эти двое, задалась вопросом: "Есть ли что-то между ними?" - так это было уютно и тепло. В какой-то момент у Михаила зазвонил телефон и он вышел на улицу поговорить.
- Как ты? - Ниночка мягко посмотрела на меня.
С момента, как я начала самостоятельно вести занятия у детей, мы виделись только один раз, на самом первом. Сказав, что у меня всё прекрасно и она не волнуется, уехала в свой город. На несколько дней к родителям. О том, что вернулась, я не знала. Действительно - сюрприз.
- Если честно, тяжело.
- Назар?
Кивнула и почувствовала, как давно сдерживаемые слёзы пробились сквозь размякшую за вечер оболочку и потекли по щекам. Упрямо вытерла их. Но они продолжали переполнять веки, как капли бахчисарайского фонтана переполняли чаши, и по одной частичке, медленно проливаться на щёки.
- Ну почему? Ведь он гад! Предал, растоптал! Мне так больно!
Нина болезненно улыбнулась и закусила костяшку указательного пальца. Свет лампы отразился в её зрачках и подозрительно блеснул.
- Не больно делает только тот, кто ЗА бронёй, а кто под ней... задевает... даже когда просто шевелится...
Я подумала о том, что у неё своя боль. Может даже в тысячу раз больше моей. И что сейчас, здесь в этом уютном месте мы будто смешали их воедино, а потом разделили поровну. И от этого стало чуточку легче.
- Станислав Владимирович? - не удержалась от вопроса.