Измена. Я больше не твоя - стр. 10
Если Марк посадил меня под домашний арест, как я могу уйти?
Бабушка! Я должна позвонить ей, но…Но я не могу рассказать ей обо всем по телефону. Как мне быть?
- Алло, бабуля, привет. – стараюсь говорить спокойно.
- Что-то случилось, детка? – она всё равно чувствует.
- Всё хорошо. Мне… просто мне нужна помощь, родная…
***
Семь вечера. Я жду.
Сердце то останавливается, то несётся словно бурный поток с горы.
Не знаю, что будет со мной, когда я его увижу. Просто не знаю.
Мне надо сдержаться. Надо постараться. Если я хочу сохранить себя. Если я хочу выжить.
Нет, конечно, ничего такого он мне не сделает. Наверное. Я надеюсь. Я все-таки хоть немного успела его узнать.
Хотя в свете того, что реально узнала вчера – над моими знаниями только посмеяться, да?
Он был таким влюбленным! Внимательным! Нежным!
Я ведь и подумать не могла!
Дура…
Господи, какая же я дура!
Стоп, хватит, Аля. Хватит себя винить, ругать, хватит волосы рвать на голове. Если хочешь нормально выбраться из всего этого – надо успокоиться.
Успокоиться, чтобы встретить врага лицом к лицу.
Врага. Да, сейчас я воспринимаю его именно так. И мне очень больно. Просто дико.
Болит. Жилы выкручивает.
Я его так любила, а он…
Восемь вечера. Сижу в гостиной на диване, поджав ноги, пялюсь в камин. Он не горит. Пустой камин - черная дыра.
В моей груди сейчас вот такая же дыра. Размером с солнечную систему…
Домработница сообщает, что готова подавать ужин.
Кому? Мне?
Телефон оживает. Опять сообщение. Он что, боится мне позвонить?
«Дорогая, я буду позже, ужинай без меня».
Ненавижу!
Стоп… Спокойно.
Выдержка. Вот что мне нужно сейчас. Поэтому улыбаемся и машем!
Нет, улыбаться не очень получается. Просто говорю:
- Накрывайте. Только для меня.
- Хорошо.
Иду в столовую. На мне все те же джинсы, толстовка. Наверное, надо было переодеться, но я не могу себя заставить надеть вещи, которые висят в шкафу. Они чужие.
В столовой на стене огромная плазма. Мы никогда не смотрим телевизор. Очень редко – какие-то фильмы. Чаще всего Марк включает плейлист, и мы наслаждаемся видами океана, белоснежных песчаных пляжей, или просторов Антарктики, или Альпами.
Беру пульт, переключаю каналы. Случайно натыкаюсь на новости – показывают кадры с экономического форума, и я вижу своего мужа.
Марк Аркадьевич Златопольский.
Он серьёзен, собран, в строгом костюме. Что он говорит не слышно – дикторский голос перекрывает, но явно что-то очень важное, значительное. Его слушают такие же строгие бизнесмены, хозяева жизни.
У меня дрожат губы. Он такой… красивый!
Еще вчера я обязательно посмотрела бы, нашла в интернете всю информацию, гордилась бы Марком. Вечером с восторгом делилась бы своими впечатлениями – какой он молодец, как я его люблю…
Быстро заталкиваю в себя салат.
А вот при виде рыбы меня чуть не выворачивает. Чёрт. Это ужасно. Я знала, что беременные иногда вот так реагируют на рыбу, но была уверена, что со мной этого не будет. И что делать?
- Кроме рыбы ничего нет?
- Есть… стейк, и медальоны из телятины с соусом.
- Медальоны.
- А чем не хороша рыба?
Смотрю на экономку удивленно.
- Я должна отчитываться, почему не хочу рыбу?
Вижу её замешательство.
- Извините, я… мне нужно дать рекомендации повару, вот и все. Возможно, он не будет больше брать форель у этого поставщика.
- Пусть не берет. И вообще. Ненавижу рыбу.