Измена. Вернуть любовь - стр. 38
Следом пришло еще одно сообщение от него.
Лев:
«Поужинаете со мной завтра?»
22. Глава 18
Месяц спустя
Я устало откинулась на спинку стула. Сессия была непростой и морально высасывающей. Посмотрела на букет пепельных роз, которые всегда любила и которые каждый день присылал с доставкой Влад.
В каждом букете находилась записочка, написанная его почерком. Всегда несколько слов – «самой невероятной», «очень нежной», «думаю о тебе», «люблю тебя», «Барс соскучился и хочет тебя видеть». Но именно такими записочками он напоминал то время, когда мы друг другу каждый день подбрасывали такие послания. Опускаешь руку в карман, а там – клочок бумаги с чем-то очень приятным и очень личным. Или роешься в сумке в поисках помады, а в кармашке вот такой сюрприз в виде послания «наденешь сегодня для меня чулки?».
Я закрыла глаза, мысленно окинула события прошедшего месяца.
В первые дни, когда Влад присылал мне эти напоминания о наших совместных днях, наполненных счастьем и любовью, я злилась.
Помню, вот так же, как и сейчас, отходила от консультации, когда принесли букет с записочкой «я все время думаю о тебе». Это был уже третий букет от него. Я разозлилась и позвонила ему. А он на вызов ответил сразу же, как будто только его и ждал.
– Прекрати! – крикнула в трубку. – Перестань это делать!
– Что делать, Дашуль? – не понял или сделал вид, что не понял, Влад.
– Давить на меня психологически этими своими записочками и букетами. Не делай вид, что не понимаешь, – отрезала я.
– Даш. Не проси меня перестать дарить тебе цветы. Я хочу хотя бы так показать тебе, как мне тебя не хватает, как мне жаль, что я все испортил, и что я прошу у тебя прощения. А записки… Помнишь, как мы другу другу их все время подбрасывали?
– Не только помню, Влад. Я их все сохранила, – сухо ответила я.
– А я – твои, – отозвался он.
– Вот уже не ожидала, Ростовцев, что ты такой сентиментальный, – усмехнулась я.
– Воронина, ты еще многое про меня не знаешь, – назвал он меня моей девичьей фамилией, напоминая самой фразой о том времени, когда мы еще только начинали встречаться.
Я закрыла глаза, держа трубку у уха. Говорить не хотелось. Было по-прежнему горько и больно.
– Даш, – Влад тоже помолчал. – Я скучаю по тебе. Мне тебя очень не хватает.
Я ничего не ответила ему тогда. Мы еще помолчали какое-то время, а потом я отключилась. А букеты он продолжил присылать. Вместе с посланиями.
Злость прошла. И наступила другая стадия – опустошение. Когда я это осознала, то практически бегом отправилась к своему супервизору. Я понимала, что если застряну на этой стадии, то депрессия неизбежна. К своему блокнотику я еще завела и дневник. И теперь каждый вечер писала все, что испытываю и чувствую по отношению к себе, к нему и к любовнице. Влад сказал, что он больше с ней не встречался и даже уволил ее. Я ему поверила.
Через неделю после возвращения из больницы я подала на развод. Помню, мне было так страшно, что руки вспотели и тряслись мелкой дрожью. Никогда не любила разные инстанции, они наводили на меня священный ужас, начиная от налоговой, заканчивая полицией. А тут – мировой судья. Им оказалась уставшая от жизни женщина с темными кругами под глазами и воспаленными глазами. Такое ощущение, что она была или заплаканная, или у нее начинался вирус. А когда я протянула ей заполненный иск, она подняла на меня замученный взгляд.