Измена. Верну тебя, жена - стр. 5
— У меня с её старпером дела, — продолжаю я, стиснув стакан. — Я бизнес его давно мечтаю подмять. Думал, всё чисто — переговоры, контракт. А он притащил её в ресторан на встречу.
Дима хмыкает, качает головой.
— И что, как она?
— Как всегда, — цежу я. — Шикарная, дорогая женщина. Дела с мужем ведет. Глазами умными смотрит. Пришла вместе с ним на деловую встречу. Ну и… меня торкнуло, Дим. Ненавижу её, до сих пор зубы сводит, как вспомню, а всё равно торкнуло.
Я замолкаю, кручу стакан в руках. Вижу её перед глазами — каштановые волосы, ухмылка, губы красные и декольте такое, что глаза сами в вырез лезут. В ресторане она сидела напротив, болтала с Виктором, а потом… под столом её туфля будто случайно коснулась моей ноги. Легонько, но я почувствовал, как ток прошёл. Она даже не моргнула, продолжала улыбаться, а я сидел, как каменный, и ненавидел себя за то, что не отодвинулся.
— Она меня проверяет, — говорю я, глядя в пустоту. — Играет, как тогда. А я… я Анне соврал сегодня. Сказал, что с тобой работаю. Никогда её не обманывал, Дим. А тут — не смог правду сказать…
Димка молчит, смотрит на меня, потом ставит стакан на стол.
— Бля. Ты влип, брат, — говорит он тихо. — Если она тебя цепляет, а ты Аньку любишь, надо башку включать. Что дальше-то?
Я хмыкаю, тру висок. Что дальше? Хороший вопрос. Хотел бы я знать. В башке — каша. Я люблю жену, чёрт возьми. Но этот взгляд Катьки, это касание… Оно лезет под кожу, как заноза. И я не знаю, как это вырвать. Молчу и кручу пустой стакан, а Дима не отстаёт. И, сука, ведь ни один день в башке кручу, хочу ее выкинуть, а она как заноза.
— Ну, давай по порядку, — он снимает очки, кладёт их на стол, как будто готовится к долгому разговору. — Ты её увидел, и что? Она просто рядом сидела, или что-то ещё было? Ты же не пацан, чтобы от одного взгляда башню снесло.
Я криво усмехаюсь. Не пацан, да. Сорокет скоро разменяю, битый жизнью, стальной, как мне все говорят. А всё равно повело, как щенка.
— Она не просто сидела, — бросаю я, голос садится от злости. — Виктор этот, старый козёл, притащил её на встречу, будто трофей. Я его бизнес под себя подмять хотел, давно на него зуб точил. Мешает мне его фирма дальше развернуться. Сижу, слушаю его брехню про контракты, а она напротив — смотрит. Не прямо, а так, краем глаза, как кошка на мышь. А потом под столом её туфля мне по ноге скользнула. Будто случайно. Только я знаю, что она ничего случайно не делает.
Друг присвистывает снова, качает головой.
— Ну, ты попал, — говорит он, и в голосе его — смесь насмешки и тревоги. — И что ты?
— Ненавижу её, Дим, — рычу я, стиснув зубы. — До сих пор помню, как она меня кинула — с чемоданом к этому жирному уроду, даже не обернулась. А всё равно… торкнуло. Как током. Смех, запах этот её — жасмин, что ли, сладкий, как яд. И я сижу, думаю: двинуть бы ей, или…
Пойти за ней в туалет и прямо там трахнуть!
Я замолкаю, потому что дальше думать не хочу. И так фантазии… Дима хмурится, крутит в руках салфетку.
— Или что, Артём? — он смотрит прямо, без дураков. — Ты же не собираешься с ней связываться? У тебя Анна, пацан, дом. Ты сам говорил, она для тебя все. У тебя жена шикарная женщина, Громов! На нее разве что импотент не посмотрит. А ты решил ради тупого траха все похерить? Ты придурок?