Измена. Ты-предатель! - стр. 22
– Этот проект будет вести Ольга Зарницкая.
– Как? Он же мой! С самого начала! Я с клиентами все до мелочи уже выяснила. Вы же сказали, что полностью отдаете его мне!
– Значит, я передумала. О чем здесь спорить? Отдавай мне свои наброски насчет этой свадьбы и поезжай домой.
– Что? Почему? Да что это все значит?
– Марьяна.
Сиренина вздыхает, отводит глаза.
А у меня уже сердце опускается. В очень. Очень плохом предчувствии.
– Хорошо, – начинаю быстро лепетать. – Я оставлю свои заготовки. Вы передаете мне другую свадьбу? Куда мне выезжать для встречи с клиентами? Или уже для организации? Мы меняемся с Ольгой проектами?
– Марьян. Ты здесь больше не работаешь. Ни на каком проекте.
– Что? Но почему? Все мои клиенты всегда были довольны! Я же получила премию лучший главный свадебный распорядитель года! У вас не может быть ко мне никаких претензий!
– У меня нет. Но вот у твоего мужа… И Эльвиры Степановны… Уж не знаю, Марьян, какая там очень черная кошка между вами пробежала. Но Знаменский приказал, чтобы тебя убрали со всех проектов.
Карточки с записями и охапки образцов тканей просто выпадают из рук.
Меня покачивает, приходится даже схватиться рукой за стену, чтоб не сползти вниз.
– Виктория Александровна, – еле шевелю губами, потому что они в один миг стали будто деревянными. – Но ведь у вас… Ко мне… Никаких же претензий! Никогда, за все время моей работы!
– Прости, Марьян. Ничего личного, – только разводит руками.
– Но сама понимаешь. Олег Романович такой человек. Куда я против него? Не послушаюсь. Он все наше агентство закроет. На щелчок пальцев! Все на улице останутся, не только ты. И тебе ничем не помогу же.
– Но… Как же это так?
– Может, присядешь? Девочки, принесите воды!
Я практически падаю на стул. Как робот, беру стакан воды, который мне протягивают.
Механически глотаю ледяную воду маленькими глоточками.
– Пойми, Марьян. Не моя это воля. Но… Против Знаменского я не пойду. И никто не пойдет.
– В смысле? Никто?
– В том самом, Марьяш, что он приказал ни в одно агентство тебя не брать. Иначе закроет. Всех. Даже к самое захудалое.
– То есть… Вы хотите сказать, работы мне не найти?
– В столице уж точно.
Перед глазами темнеет.
Механически продолжаю глотать воду. Но уже ничего не вижу.
Ни снующих по залу помощников, ни белоснежных цветов… Ни-че-го.
Боже! Да за что он так со мной, а?
Можно подумать, что это я ему изменяла! Или предала! Как будто бы за что-то мстит! Но я… Я же ни в чем перед Олегом не виновата!
– Это Эльвира его, скорее всего, накрутила, Марьян. Я давно тебе говорила. Змея она у тебя, а не подруга.
– А ей-то что я сделала?
Сама не замечаю, как произношу это вслух.
– А тебе ничего и делать не нужно. Просто ты соперница для нее. И муж твой тебя любил. Вот за это теперь растоптать тебя наверняка и старается. Но я тебе этого не говорила. Сама понимаешь. Мне еще работать в этой стране. И детей на ноги ставить.
– Виктория Александровна!
Черные пятна перед глазами наконец исчезают. Но все равно вижу все перед собой как будто в пелене.
– Мне очень нужна эта работа! Поймите. Мне ведь даже жить практически не на что! Может, мы бы с вами как-то оговорились? Допустим, я бы делала проекты. Все бы рисовала и прописывала бы. Никто не узнает!
– Нет, Марьян. Извини. Если вскроется, мне очень не поздоровится. Я не могу так рисковать, так что…