Измена. Ты лишил меня детей! - стр. 23
— Нет, а при чём тут это? — удивилась Вики и посмотрела на меня.
— Вот и отлично. Меня, знаешь ли, раньше тоже никто не смел величать «лапочкой». И если первый раз ещё можно было списать на незнание, шутку или детскую непосредственность, то повторный прецедент уже после моего предупреждения явно тянет на наказание. По пятой точке тебя бить уже поздновато, а вот начинать целовать – самое время. Потому новое правило, Вики: за каждую «лапочку» на работе ты получаешь штраф – публичный поцелуй в губы. Как раз классно под наш спектакль подходит. Один штраф тебе уже выписан. За Котова. За первый раз перед девушками прощу, тогда ещё запрета не было. Вроде очень гуманно и справедливо? Как считаешь?
— Вполне, хотя и неожиданно: целовать за провинность... А дома? Ты тоже будешь целовать меня в губы за неверные слова?
— Нет. Наедине это правило не работает, не волнуйся. Потому и сейчас не целую в губы. Мы одни, и у тебя должна сохраняться гарантия безопасности рядом со мной. Чтобы ты и дома не нервничала, а то не хотелось бы повторения вчерашней ситуации на мосту. Потому сейчас поцелую в щёчку – успокоить твою дрожь и для привыкания, чтобы ты не сильно смущалась при штрафном в губы на людях, – улыбнулся я и, наклонившись к малышке, нежно прикоснулся к её щеке, наслаждаясь её умопомрачительным запахом и не торопясь разрывать контакт.
Это был невероятный кайф! А чего мне стоило не пройтись дорожкой поцелуев до желанных, никем не целованных ранее губ и не припасть к ним – одному Богу известно. Вики безумно манила к себе! Но я сохранял остатки выдержки ради её же спокойствия и безопасности.
Девушка не увернулась, а лишь прикрыла глаза и глубоко задышала. Неужели ей тоже приятно? А дальше неожиданно сама поцеловала меня в щёку. Неспешно и смакуя.
— Это в благодарность за столь гуманное наказание, Кирилл. Я исправлюсь, обещаю.
— Вот и отлично. Будем считать, что этими детскими поцелуями в щёчку мы подписали договор: за «лапочку» прилюдно ты штрафуешься на один поцелуй в губы.
Красавица кивнула, улыбнулась и отстранилась от меня. Больше я её не удерживал.
— И впредь думай, малышка, как вести себя на людях и что говорить. Боюсь, ко мне теперь плотно приклеится эта твоя «лапочка». Представляешь, какой это урон для репутации начальника?
— Только сейчас поняла и, честно, больше так не буду. Пойду уже?
— Иди и будь осторожна! – отпустил малышку. – Я скоро к тебе присоединюсь.
Вика вышла, а Котов сразу проскользнул внутрь кабинета.
— Долго же ты дрючил девчонку. Не жалко, Кир? Запугивать такую красотку! Ещё и с юмором! Правда, чую я, тебе её не сломать! Да и не стоит, скучно же будет…
— А я не планировал её ломать, просто прочёл небольшую лекцию и дал стимул, вести себя благоразумно.
— Честно, завидую тебе, друг. Обалдеть! Такой характер – огонь, такие глаза, утонуть можно, а локоны...
— Прекрати обсуждать мою девушку! Ты же не сплетница на лавке!
— Да я просто в восхищении, Кир.
— Я тоже. Но держи свои мысли при себе! – ревниво ответил и выдохнул, чтобы успокоиться. Как Котов её описал! Оценил глазастый! Досчитал в уме до десяти. Немного помогло остыть. – Вернёмся к расследованию! Так, вот ещё номер. Пробьёшь по нашим базам. С него приходят угрозы на Викин телефон.
— Хорошо, давай. А ты сам собираешься смотаться на место преступления?