Измена. Точка невозврата - стр. 6
– Как тебе не стыдно, Настя! – сказала мама. – Зачем наговариваешь на сестру? Отличница была в школе, сейчас тоже бесплатно поступила, учится, старается, ещё и ударила ребёнка, ты в своём уме руки распускать?
Пока меня ругали, я не отрываясь смотрела на Вику, у которой лицо чуть от удовольствия не треснуло. И этой девушке скоро восемнадцать лет? Дома Вика вела себя безупречно и была та ещё лисичка, постоянно подлизывалась к родителям, почему и была ожидаемо их любимицей. Я же более сдержанный человек, мне сложно проявлять эмоции открыто, да и лицемерить, как Вика, я не могла. Если я не согласна с кем-то, я открыто отстаиваю свою позицию, даже если она идет вразрез с мнением родителей, а Вика всегда хорошая, потому что поддакивала и со всем соглашалась, чем заслужила звание любимой и самой покладистой дочери, которой всё всегда сходило с рук. Говорила им, чтобы не давали так много ей воли, но они махали рукой, считая её серьёзной и ответственной, совсем не обращая внимания на то, что она выросла и приоритеты уже давно расставила по-другому.
Диплом экономиста у меня был на руках, и мне не терпелось поскорее найти работу и от них съехать. Если Вики не будет в моей жизни, я только лишний раз вздохну от облегчения, пусть сами с ней нянчатся. Мне за всю жизнь хватило её истерик и капризов. Если мне покупали платье, то ей нужно было ещё красивее и ещё дороже, если мне нужна сумка, то ей сразу две сумки и летнюю, и зимнюю, ах да забыла, ещё и клатч впридачу. Мне то он не нужен, ведь я каблуки не ношу, а эта штучка только с туфлями на высоких шпильках смотрится. И родители выполняли все её прихоти, совсем не воспринимая меня. Было очень обидно, но только первое время, когда эта разница стала мне бросаться в глаза, сейчас уже нет. Я устала, мне было всё равно, хотелось жить самостоятельно и не зависеть больше от них и видеть только по выходным, а то и по праздникам. Пусть Викой любуются!
Как же я завидовала белой завистью другим семьям, где сёстры были очень близки, дружны и поддерживали друг друга, а от Вики взаимности я никогда не видела, одни неприятности. Если что-то не по ней, она сразу бежала ябедничать к маме, а наказывали меня, не разбираясь кто прав, а кто виноват… Довольная тошнотворная улыбочка всегда окрашивала её лицо, делая его кривым и не очень приятным, так она была довольна своими проделками, а у меня вызывала этим только отвращение…
Сегодня я собралась в кинотеатр, который совсем недавно открыли в нашем городе, чему все были очень рады. Показывали много фильмов, но мне был интересен только один –«Мэнсфилд-парк» снятый по одноимённому роману моей любимой писательницы Джейн Остин, книги которой в полном составе можно легко обнаружить на полках в моей комнате, которые я зачитала до дыр. Дух захватывает от мысли, что скоро посмотрю новую экранизацию на огромном экране.
Я решила уйти из дома незаметно, чтобы Вика не увязалась как обычно за мной. Мне удалось это сделать, и я не могла нарадоваться этой небольшой победе, хоть один вечер без её назойливого и вечно всем недовольного голоса, когда она считает, что умнее и лучше всех, а я, как та Золушка на побегушках при богатой сестре, и родители, как не родные. Эти мысли сами напрашиваются, ведь отношение к нам было настолько различным, что даже окружающие замечали эту разницу. Может, я им не родной ребёнок, и они меня взяли из детского дома? Я предполагала уже и такое, да и по внешности я была совершенно не похожа на них, в отличие от Вики, которая была копия мамы. Если у сестры были карие глаза, то у меня голубые, и волосы намного светлее, чем у неё, да и ростом я выше сантиметров на десять. Но на все мои намёки родителям на эти наши отличия мне всегда говорили одно и тоже.