Измена. Свадьба волка - стр. 11

Лорд бросает на меня непонятный взгляд, и его глаза снова зажигаются внутренним огнём.

– Ты решил «погулять» напоследок, брат?

– Хочешь со мной поссориться? – рычит Ровер. – Продолжай в том же духе, и это случится.

– Допустим, в вашу спальню я не лезу. Но леди Эйлис имеет полное право знать свои возможности.

– Так значит это правда? – спрашиваю я, глядя на Ровера. – От навязанной истинности можно избавиться?

– Истинность не навязана. Никто не заставлял моего волка и твою волчицу принимать друг друга, – поджимает губы Ровер. – То, что предлагает Хантер, работает только в том случае, если один из пары не чувствует привязанности к истинному.

– Это проворачивали даже без согласия обоих, помнишь? – ухмыляется Хантер.

– И заканчивалось безумием и потерей воли к жизни.

– Есть ещё варианты. Спроси у своей Милы. Наверняка она знает.

Мне не нравится упоминание любовницы, и я отворачиваюсь.

Вот чего Ровер спорит? Какое ему дело? Вообще должен обрадоваться. Избавится от меня, сможет творить всё, что ему вздумается. И спать с кем захочет.

Ловлю себя на том, что не чувствую запаха вереска. Купание помогло, пытаюсь проникнуться его настоящим запахом – смолой и мятой, пытаюсь запомнить их.

Приятно.

Конечно, избавиться от вереска недостаточно, чтобы мы с волчицей сменили гнев на милость, но по крайней мере я не чувствую желания бежать от него, сверкая пятками.

– Этот вариант предполагает смерть звериной ипостаси, – Ровер злится сильнее. – Не нужно плести интриги за моей спиной. От Эйлис я не откажусь.

Хантер смотрит на меня долгим взглядом. Будто знает больше, чем говорит мне.

– Волчица сама примет решение.

– Вот именно. Так что не нужно влиять на неё с помощью манипуляций, – холодно отрезает Ровер. – Иди.

Если бы у меня сейчас были волчьи уши, я бы прижала их к голове. Разговор братьев хоть и обошёлся без крови, но совсем меня запутал.

Даже если я соглашусь на этот непонятный ритуал и избавлюсь от Ровера, то стать обратно человеком не смогу. Если только не прибегну к помощи рыжей стервы, а я этого не сделаю.

Да и… мне не хочется терять волчицу. Мы с ней вместе меньше суток и, не считая её тяги к подлому изменщику, мне всё нравится. Если бы не она и не её капризы, Ровер бы уже сделал что хотел, а я чувствовала себя использованной и жалкой овечкой, которую сожрут, когда наиграются.

Хантер не решается спорить сказанное братом и отводит взгляд. Перед тем как уйти, он награждает меня загадочной улыбкой.

Волчица фыркает. За это ей тоже следует сказать спасибо, не дала растаять в лучах его обаяния. Она не доверяет Хантеру, а значит и мне не стоит.

Чувствую, как злится Ровер, и поднимаю на него взгляд, наивно хлопнув ресницами:

– Я думала, ты обрадуешься возможности от меня избавиться. Укусишь Милу, она родит тебе детей. Всем хорошо.

– Она не моя истинная и никогда ей не будет. Волк не принимает. Он хочет только тебя. С первых же мгновений, как увидел тебя. Учуял запах твоей кожи.

Настаёт моя очередь сдерживать волчицу, которая уже машет воображаемым хвостом и готова на ручки прыгнуть. Звучит, конечно, приятно и, будь мы обычной семьёй, я бы смутилась и растаяла, но мы не простая семья. Да и семья ли?

– Это не помешало тебе повалить на стол другую женщину, – фыркаю я и отступаю на шаг, складывая руки на груди.