Измена. Стеклянный мост над обрывом - стр. 19

– Конечно! ты протягиваешь мне салфетку, ты забираешь мой телефон из моих рук. И вот это твое: «Тсс, не бушуй» – оно же пропитано эротизмом, нет, разве не так?

От Лериной откровенности Слава как будто на секунду замешкался, но тут же нашел, что ответить:

– Хорошо, пусть будет так. Я ужинаю с красивой женщиной, которая когда-то отдавалась мне так, как никто и никогда. Можно я совсем немного поухаживаю? Можешь пресекать все мои действия, которые нарушают твои границы, раз уж ты так сильно хочешь их сохранить.

– Все твои действия нарушают мои границы. Начиная с того, что распитие спиртных напитков между людьми, которые когда-то… когда-то любили друг друга уже нечестно, нежелательно, да поздно уже об этом сожалеть. Кстати, вино вкусное. Давай остановимся на этом.

– Хорошо.

Слава согласился, но она же видит, что согласился только на словах, что продолжает ласкать глазами. Почему Даня так не делает, почему в их доме она уже давно перестала чувствовать не то, что любимой женщиной, просто женщиной? Почему вся жизнь стала гонкой? Нужна квартира, нужна карьера, оба так убежали и от себя, и от друг друга в работу, что забыли про чувства, да и были ли они? Интересно, Слава замечает, что ее противостояние только внешнее, что внутри она уже давно мягка и податлива, что отвергая внешне, внутри ловит каждый знак внимания, каждую улыбку, каждое прикосновение глазами? И необходимость отвергать превращается в пытку, которую хочется уже завершить. Лосось был восхитительным, вино было ароматным, но они не сравнятся тем наслаждением, которое ей сейчас дарит Слава. Потом, потом она будет вспоминать и нежиться этими словами и взглядом, будет хранить их в памяти так долго, как только сможет.

А Слава продолжал творить, что хочет. На столе оказалась вазочка с мороженым и клубникой.

– Я не хочу мороженое. Я не хочу клубнику.

– Я хочу. Я хочу, видеть, как ты наслаждаешься мороженым.

Слава взял украшение-клубнику, обмакнул в мягкую сладкую массу, чуть начавшую таять и протянул Лере. Это было уже последней каплей. Это был уже не намек, а намечище на продолжение вечера, и Лера вспылила. Взяла клубнику, положила к себе на тарелку и раздавали ее вилкой, пропитанной ароматом лосося.

– Пожалуйста, научись слышать «нет». Я не хочу клубнику. Я не хочу тебя. Я не хочу к тебе в номер. Я жалею, что согласилась на ужин и хочу вернуться в номер. В свой номер.

– Тссс, не сердись. Все, прости, я согласен, еще по бокалу и пойдем. Не переживай за мороженое, съем сам. Делай только то, что хочешь, договорились?

– Точно?

– Абсолютно.

Лера все же съела половину мороженого, это был первый раз в ее жизни, когда она сочетала вино и мороженое. Разговоры тоже вошли в привычное русло, об общаге, зачетах и экзаменах, стало даже весело, Лере удалось немного расслабиться. Если бы ей сказали, почему она возвращается в отель за ручку со Славой, она бы удивилась, так как не заметила, как ее ладонь оказалась внутри его.

Лифт начал свое плавное поднятие вверх. Зеркала отражали смущенный взгляд Леры и нагловатый – Славы. Было жарко, но на руках появилась гусиная кожа. Почему, почему она так реагирует на Славу? Почему не одела что-то легкое, но с длинными рукавами? Голос Славы прозвучал совсем близко, около уха, так, что дыхание щекотало и заставляло дрожать еще сильнее.