Измена. Счастье из осколков. - стр. 33
Матвею я тоже решила пока ничего не говорить, опасаясь того, что он может проболтаться Тасе. А я пообещала Павлу, что пока не пройдёт операция, Тася ничего не узнает.
- Это как? – не понял он. – Что значит почти? Можешь объяснить?
- Матвей, давай я тебе завтра всё расскажу, хорошо? – попросила я его, потому что что-то придумывать сейчас у меня не было сил.
Я настолько устала за день и морально и физически, что мне просто хотелось отдохнуть.
- У тебя там точно всё нормально? Ты какая-то странная? Ничего не произошло? – начал засыпать меня вопросами он.
- Да, любимый, всё хорошо. – Успокоила его я. – Просто поздно уже, я целый день на ногах, устала и хочу спать. – Объяснила я ему.
- Ты в гостинице? – зачем-то спросил он.
- Да, где же мне ещё быть. – Ответила я, потому что не могла же я сказать, что нахожусь у Зарецких.
Тогда Матвей бы всё понял, и мне пришлось бы ему всё рассказать.
- Ну ладно, спокойной ночи, любимая. – Пожелал мне он.
- Спокойной ночи. – Пожелала я ему в ответ.
Я действительно очень вымоталась за этот день, поэтому едва я закончила разговор с Матвеем и моя голова коснулась подушки, как я тут же провалилась в сон.
Утром меня разбудила Элеонора Анатольевна, сообщив, что доктор ждёт нас у себя через пару часов. Приняв душ и позавтракав, мы собрались в больницу. Где доктор Селиванов в очередной раз рассказал нам о предстоящей операции, о рисках и последствиях. Но пообещав при этом, что всё будет хорошо. Потом он, вместе с другими докторами ушёл в операционную.
А у нас с Зарецкими началось мучительное ожидание.
***
Валерия
Ожидание, каким порой мучительным оно бывает. Время тянется невыносимо долго, кажется, что стрелки часов упорно не хотят идти вперёд. А время замерло на месте.
Казалось, прошла целая вечность с того момента, как Павла увезли на операцию. А на самом деле всего лишь три часа.
И только сердце стучит с удвоенной силой, ожидая исхода этой судьбоносной операции.
Я не могу сидеть на месте, поэтому уже, наверное, в сотый раз прохожу по коридору, неустанно измеряя его шагами. Бросаю невольный взгляд на Зарецких. Элеонора Анатольевна сидит и тихо молится за сына, а её муж, сидит рядом и обнимает её. Хотя видно, что ему и самому даётся это ожидание очень нелегко.
И я невольно ловлю себя на мысли, что, несмотря на годы, проведённые вместе, супруги Зарецкие очень трепетно и нежно относятся друг к другу.
Так же я для себя заметила, что у моих родителей никогда так не было. Они никогда друг друга не поддерживали ни в чём. Никогда папа не дарил маме столько заботы и нежности. И мама никогда так не пыталась раствориться в папе.
И я вдруг поняла, что если я выйду замуж, то хочу, чтобы и мой муж относился ко мне так же, как Зарецкий относится к своей жене.
А ещё, я не сомневалась, что Тасе очень повезло, ведь сыновья в отношениях с женщинами обычно копируют поведение своих отцов. И если Павел будет так же нежно и трепетно относиться к Тасе, как его отец к его маме, то моя сестрёнка точно вытянула в этой жизни счастливый билет.
- Валерия, присядьте. – Поймав меня за руку, попросила Зарецкая. – Вы очень сильно нервничаете.
- Знаете, обычно в таких ситуациях я нахожусь по другую сторону. – Ответила я. – А вот ждать, это точно не моё. – Я попыталась им улыбнуться, но напряжение не дало мне этого сделать.