Измена. Счастье из осколков. - стр. 29

- Вы с ума сошли?! – процедил сквозь зубы доктор, который выбежал из палаты вслед за мной. – Вы вообще в своём уме? – он схватил меня за руку и больно сжал мне запястье. – Человек на грани, а вы с ним так разговариваете! Да какой вы врач после этого? Да на вас надо жалобу писать! Будь вы сотрудником моей клиники, я бы вас выгнал, отсюда не задумываясь!

- Во-первых, отпустите мою руку, мне больно. А во-вторых, я здесь никак врач, а как человек, который хочет помочь. И не вам меня судить! – ответила я, пытаясь вырвать свою руку из моей руки.

- Хорошо, поговорим с вами как с врачом. Вы ведь даже не знаете, какие у него шансы на выздоровление, а так говорите. – Он лишь усилил хватку.

- Хорошо, давайте это обсудим. – Предложила я. – Давайте поговорим, как доктор с доктором. Или вы сомневаетесь в моём профессионализме? – решила я сыграть на его азарте.

- В чём в профессионализме? – усмехнулся он. – Да где вы и где профессионализм?! – он отпустил мою руку. – Идёмте со мной!

***

Валерия

Когда мы вошли в кабинет доктора Селиванова он предоставил мне историю болезни и все снимки Зарецкого. И чем больше я изучала всё это, тем четче понимала, что уходит драгоценное время. Потому что чем дольше Павел сопротивляется операции, тем хуже для него.

- Вы хоть понимаете, что время сейчас играет против вас? – спросила я, положив на стол Селиванова последний снимок. – Если сейчас не сделать операцию, то Зарецкий навсегда останется инвалидом.

- Да, я понимаю, родители его понимают. Да и он сам понимает. Но мы все понимаем и то, что если вдруг что-то пойдёт не так, то Павел и вовсе превратиться в овощ, обездвиженный овощ. – Ответил доктор.

- Но шанс на благоприятный исход операции пока ещё есть, и очень хороший шанс. Нельзя упускать время, нужно убедить Павла сделать эту операцию. – Стояла на своём я.

- Послушайте, как вас там. – Недовольно обратился ко мне Селиванов.

- Валерия Николаевна. – Ответила ему я.

- Валерия… Николаевна. – Сделал он акцент на отчестве. – Вы слишком молодой врач и много не понимаете. Риск очень большой.

- То, что я молодой, как вы выразились врач, это ещё не значит, что я много не понимаю. У меня есть не плохой опыт, не смотря на мой возраст. Лично я сама не делала таких операций, но ассистировала не раз. Шансы очень хорошие, но это пока. И с каждым днём эти шансы будут падать. – Упорствовала я. – Если вас интересует моё мнение, то нужно Павлу расписать все стороны благоприятного исхода, а не пугать осложнениями. Да, упомянуть, но не пугать.

- Ну, на счёт вашего мнения вы конечно Валерия… Николаевна погорячились. И поверьте, мы всё ему объяснили. Вежливо и мягко, не так как вы только что. – Не упустил он возможности меня уколоть.

- Родители его жалеют и их можно понять. Его зачем-то жалеете вы. И чем больше вы его жалеете, тем больше он жалеет себя. Да он пережил трагедию, его жизнь перевернулась с ног на голову, он потерялся, сломался. Но если его и дальше жалеть, то он так и останется в этом состоянии. – Пыталась объяснить я.

- Зато вы очень прямолинейная. – Не скрывая недовольства, сказал он. – Я не удивлюсь, если после вашего разговора с ним, он и вовсе закроется в себе. Тогда мы точно упустим это время. Кто вас вообще к людям подпускает? Не удивлюсь, если вы свой диплом купили!