Измена. Простить нельзя уйти - стр. 10

У меня вновь холод появляется в конечностях. Ну, сейчас-то что не так?

– Ты хоть понимаешь, что теперь вся твоя родня будет знать, что у меня проблемы?

– Да почему только у тебя-то? – удивляюсь я. – Это нас двоих касается.

Вера отвечает мне болезненным взглядом. Плечи её содрогаются, на глазах выступают слёзы. Вера, поднимается и уходит на кухню. Тяжёлый вздох вырывается у меня из груди. Я знаю, что опять получил незаслуженно. Но должен быть снисходительнее в трудный период. Остаётся надеяться, что моей выдержки хватит для того, чтобы вынести это.

– Вер, что мне ещё сделать? – спрашиваю устало. – Я и так сдал уже все возможные и невозможные анализы. Ты ведь слышала, что доктора говорят – мы оба здоровы. Никаких отклонений нет.

– Надо попробовать другую клинику! – восклицает Вера с горящим взглядом.

Я тяжело вздыхаю. Виски сдавливает, кажется, опять начинается мигрень. По правде говоря, я уже начал уставать от всего этого. Моя жизнь в последние несколько месяцев закольцевалась. Всё начинается с того, что кто-то из знакомых Веры рекомендует ей какую-то клинику или крутого врача. Она снова загорается и начинает агитировать меня на обследование. Выбора у меня особо нет, потому я соглашаюсь. Везу её в эту новую клинику, город или область. Там вместе с ней прохожу ряд не самых приятных процедур. Но раз за разом мы получаем один и тот же результат: проблем с репродуктивным здоровьем нет.

В первый раз мы были рады услышать это. Однако после ещё одной неудачной попытки зачать, начали сомневаться в правильности результатов обследования. Сейчас же у меня почти не осталось сомнений. Проблема действительно не в здоровье. Но отчасти я понимаю одержимость Веры. Ведь если бы кто-то из нас был нездоров, то можно было бы пройти лечение. Даже диагноз бесплодие, как я узнал, на самом деле, не так страшен, как кажется на первый взгляд. В этом случае можно было бы попробовать ЭКО.

Из-за того что никаких проблем со здоровьем официально нет, у нашей постели фигурально собралась вся родня. Каждый норовит дать совет как, когда и в какой позе правильно. Я начал понимать Веру в её попытке дистанцироваться от родственников. В последнее время мне пришлось сильно ограничить свои встречи с ними, потому что, в конце концов, разговор скатывается к одной единственной теме, набившей оскомину на языке. И я молчу уже о том, что подобные разговоры в принципе довольно унизительны для меня, как для мужчины. Кто-то, кому просто повезло, кто вообще не прилагал никаких стараний, чтобы заделать ребёнка, начинает учить меня жизни.

Конечно, всё выбивает меня из колеи. И отсутствие какого бы то ни было выхода из ситуации только усугубляет внутреннее напряжение. По иронии судьбы единственным человеком, с которым я могу поговорить и получить какую-то поддержку оказывается Альбина. Она не учит меня жизни, не лезет мне в душу, не требует подробностей. Просто иногда, когда совсем тяжко, говорит или делает какие-то безобидные глупости. Например, с невозмутимым видом начинает травить бородатые анекдоты или пародировать кого-то из начальства. Волей-неволей я отвлекаюсь и забываюсь.

– Марат Ильнурович, у вас всё хорошо? – Альбина беспокойно смотрит на меня поверх своих очков.

– Да, всё в порядке, – бросаю я и прячусь за монитором.