Измена. Предатели вне игры - стр. 4
Но моя железобетонная вера в себя – не доказательство. И вообще звучит как сраная отмазка типичного изменщика, потому что есть факты, с которыми сложно спорить.
Самый важный факт. Голый и очень красноречивый.
– Лёш?
– Я не могу. Не знаю я, что тебе сказать, Сонь. Не понимаю, как это могло получиться. Я нажрался… Себя не контролировал.
– Мне… Мне очень больно. Вот здесь. – Соня резко отстраняется. Кладёт ладонь на свою грудь в районе сердца. – А ты только больней делаешь. Отпусти, пожалуйста. Я не могу. Лёш, я ведь так тебя люблю, что готова даже это простить.
Соня громко всхлипывает. Утыкается мокрым лицом в ладони.
– Сонечка, я…
– Но я, Высоцкий, себя никогда не прощу, если так поступлю. – Выдавливает она через слёзы. – Я себя уважать перестану. Поэтому оставь меня, пожалуйста.
На её лице боль.
И это сделал я.
Я урод, да, и в голове пока не укладывается, как это могло произойти.
Соню отпускать не хочу, но разве я имею право сейчас что-то требовать?
Отступаю.
Шаг между нами оборачивается расстоянием в тысячи километров. Соня совсем рядом, но слишком далеко.
Она будто уже не моя.
Воспользовавшись моей заминкой, Соня юркает в машину на заднее. Поднимает поспешно окно, скрываясь за плотной тонировкой.
Пересекаемся прощальными взглядами.
Такси отчаливает.
Смотрю, как моя жена снова ускользает…
– Высоцкий, ты обалдел!? – Саныч хлопает меня по спине. Кожу прижигает, и это действует отрезвляюще. – Ты что здесь делаешь?
– Мне надо Соньку догнать.
– Не надо, Лёша. Она сейчас взвинчена, на эмоциях. Да и ты… – Саныч выразительным взглядом задерживается на моих боксерах – единственном предмете одежды на мне сейчас. – Короче, Высоцкий, осади. В номер марш, будем разбираться. Не хватало ещё, чтобы тебя пресса в таком виде застала. А Соньке я сейчас позвоню, сам с ней поговорю.
В номере сюр. Цирк, блин, с конями. Голая девица на постели кокетливо прикрывает пышную грудь краем одеяла. Пацаны источают тестостерон и уже отъехали от открывающихся видов.
– Разошлись! – Даёт команду Саныч, заходя в номер. Зыркает строго на девчонку. – Барышня, будьте так любезны…
Девчонка понимающе подмигивает и, обмотавшись простыней, убегает в душ.
– Что устроили?! Тут вам не бордель! – Спускает на мужиков полкана Саныч.
– Правда? – Щурится, сверля меня недобрым взглядом, Малина. – А чё тогда Высоцкий ведёт себя так, будто бордель? Девок водит. Моральный дух команды подрывает.
Меня в секунду выключает из адеквата, будто дёрнули рубильник.
Я бросаюсь на Малину, припираю его к стене и трясу за футболку. Меня колотит от злости и ярости.
– Это ты, ушлёпок, подстроил, да?! Ты под меня девку подложил?!
– Высоцкий, катись нахер! Мне нет дела до того, в кого ты свой член пихаешь!
– Разошлись! – Оттаскивает меня за шкирку Саныч. – Алексей, тебя сегодня кто укусил?!
– Думаешь, я не знаю, что ты на неё ещё со школы облизываешься? – Тычу Малину в грудак. – Думаешь, не вижу, как до сих пор на мою жену залипаешь?
– Бред! Иди проспись, кэп!
Саныч оттесняет меня плечом в сторону, усаживает в кресло, машет мужикам рукой, чтобы Малину скорей уводили.
Это к лучшему. Я реально дикий, не в себе.
В номере становится тихо.
Возле двери брошенный чемодан Сони. Торт по всему ковру…
Красивый, кажется, был торт. По-любому Сонечка выбирала, у неё вкус отличный. Мужикам бы точно тяму не хватило двухъярусный торт заказать.