Измена. Право на любовь - стр. 26
— Урод Борисович? — вскидываю я бровь. — Или я ослышалась?
— Ослышлась, — тихо отвечает Карина и вырывает сумку из рук медсестры.
— Знаешь, Дмитрий, — я обращаю спокойный взгляд на напряженного Диму, у которого лицо идет красными пятнами гнева, — я бы не сказала, что у меня были беспричинные перемены настроения. Только по делу. Как сейчас. У меня тревога обратилась в удивление. Как “я люблю его” превратилось в Урода Борисовича?
— Прочь, — шипит Дима.
— Нет, — я вновь оглядываюсь на Карину у которой нарощенные ресницы дрожат, — проходи, присаживайся. Ты же по делу?
— Да…
— Вероятно, по делу своего интересного положения?
У меня нарастает желание схватить со стола ручку, воткнуть ее в глаз Димы, а после разбить горшок с фикусом о голову Карины. Все-таки Артур притащил свою потаскушку к нашему семейному доктору, а он меня тут про стресс спрашивает.
— Я, пожалуй, пойду…
— Села! — повышаю я голос до зычного приказа, и медсестра позади Карины ойкает и прячется за дверью.
Карина в панике смотрит на Диму, а затем, вскинув подбородок, шагает к креслу.
— Я бы ее принял после тебя…
— Нет, — перевожу на Диму твердый взгляд. — Какая интересная вырисовывается ситуация. Наблюдаем жену и любовницу.
— Я ведь в первую очередь врач…
Карина присаживается в кресло и поджимает губы.
— Вы в первую очередь мои пациентки…
— Допустим, — я недобро щурюсь. — Я могу поверить в то, что врач не будет говорить жене, что ее муж притащил любовницу к нему. Но, Дима, меня интересует другой вопрос, ты ее давно наблюдаешь и по какому вопросу?
— Это врачебная тайна, — Дима стискивает в пальцах карандаш.
— О, понимаю, — медленно киваю, не отрывая взгляда с его красного и лживого лица. — Однако же, я смею предположить, что у вас сложились очень доверительные отношения, раз эта шлюшка смеет называть моего мужа Уродом Борисовичем.
— Ты ослышалась… — упрямо шепчет Карина и вся дрожит.
Откуда такой страх в этой милой красавице? Ее отношения с моим мужем для меня уже не тайна, поэтому… чего так бояться? Она делает вдох, заметив мой взгляд, и распрямляет плечи, но все еще бледная, почти белая, как лист бумаги.
— Тошнит? — участливо спрашиваю я. — Неужели токсикоз?
20. Глава 20. Нехорошее предчувствие насчет хорошего доктора
— Токсикоз? — елейным голоском повторяю я, и Карина кивает. Перевожу взгляд на Диму, — а какой срок?
Я могу сейчас убить или покалечить его или Карину, если та что-нибудь вякнет про Урода Борисовича. Никто не смеет называть моего мужа уродом. На это имею право только я, потому что он меня обманул и макнул в грязь после одиннадцати лет брака.
— Кариша, милая, — я протягиваю руку и сжимаю ее ладонь, не разрывая зрительного контакта с Димой, — какой у тебя срок?
— Три недели…
— И тебя ничего не беспокоит? — шепотом спрашиваю я.
Карина молчит, а я обращаю на нее немигающий взор:
— Очень опасный срок, милая.
— В каком смысле? — Карина медленно поворачивает ко мне бледное лицо.
— В таком смысле, дорогая, что высок риск выкидыша…
Из отчаянной истерички я обратилась в хладнокровную маньячку. Вот только недавно я полоскала Артуру мозг, что он будет отцом, и была в шаге от отчаяния и желала отобрать у его любовницы малыша, а сейчас хочу придушить эту гадину.
— Ты мне угрожаешь? — голосок у Карины тоненький, как писк мыши.