Измена. Последняя просьба - стр. 14

Ну не совсем же Гущин отбитый идиот, если тронет меня против моей воли?

- Тц-тц-тц, - цокает языком, будто это его не устраивает. – Мы ещё муж и жена. И, если ты ждёшь моего согласия на свою беспризорницу, давай равноценный обмен. И я хочу, чтобы ты сейчас сделала мне ...

Он отвратительно улыбается, указывая на свою ширинку.

Что это? Обесценивание меня, как женщины? Попытка доказать, что он полностью контролирует ситуацию? Желание забыть, что у него творится в родильном отделении? Или упоение собственной безнаказанностью и вседозволенностью?

- Хоти, - пожимаю плечами, поворачивая голову в сторону, где на комоде стоит небольшая колонка. Это если на крайний случай. Вспоминаю про утюг на подоконнике. Это уже аргумент повесомее, но не такой удобный. Делаю шаг в сторону тумбочки. Настольная лампа пока лидирует в подручных материалах, но хочется верить, что крыша Гущина пока ещё на месте.

- Анечка приедет, Юль. Ты только подумай, - играет на моих чувствах, тут же подавляя зевок. – Всего один минет.

Такая цена мне не нужна.

Кажется, он готов отключиться, как только ляжет и прикроет глаза. Главное – лечь. Но он продолжает стоять и ждать от меня дальнейших действий.

- Раньше мне казалось, что ад только для террористов, маньяков и педофилов, - отвечаю ему на это. – Но нет, Зар. Там ещё будешь ты. Я готова к сделке на равных правах. Или катись к чёртовой матери.

- Я могу и передумать, - склоняет голову набок. Красивый подонок, которого нельзя любить.

- А знаешь, - раздумываю над происходящим. – Мне ничего от тебя не надо. Единственное, чтобы ты поскорее убрался из моей жизни. Да, именно так, - говорю, и становится легче. Завтра же попытаюсь найти кого-нибудь из знакомых отца, кто возьмётся помочь мне. Может, я зря паникую, и мне позволят переделать документы, закрыв глаза на то, что я одиночка. Только сколько уйдёт на это времени? Документы на рассмотрение поданы в суд, решение которого мы ожидаем в ближайшее время.

Мне говорили, что решение от нескольких дней до двух месяцев, и я навскидку назвала Гущину срок в месяц.

- А если я не дам тебе развод? – начинаются качели, и я уже перестаю понимать происходящее. Гущин сам осознаёт, что ему надо? Кажется, он из тех, кто говорит направо, когда требуешь идти налево. – Да, Юль, я решил. Развода не будет, как и удочерения.

17. Глава 12

Пока что мне ясно одно: человек заигрался в Бога.

- Ладно, как скажешь, - ухожу от ссоры, хотя всё моё естество рыдает и рычит, требуя доказывать, что он заплатит за всё, что сейчас происходит. Убеждая сказать, что он - последняя сволочь, которая сама не понимает, что ему нужно от жизни. Маты застревают в горле, но я не произношу вслух ничего, что может разжечь конфликт, потому что не эмоции должны быть на первом месте, а голова на плечах.

- Как скажу? – повторяет, будто ослышался. – Вот так просто?

- Да, так просто. И жили они долго и счастливо. А теперь давай спать, я очень устала.

Жду, когда займёт свою половину, чтобы уйти. И он тоже ждёт, только меня.

- Как я скажу, - несколько складок на лбу и задумчивость, только, кажется, он слишком много выпил, чтобы сейчас там отзывалось адекватным решением. – Не верю тебе, ЮЛЯ, - повышает голос на моём имени.

- Я не прошу твоей веры, тем более теперь у тебя другая семья. Женщина, которую ты любишь, если уж решил сбежать с похорон, и ребёнок. Настоящий, Зар, не чужой. Так что ты должен быть рад, что у тебя всё так замечательно сложилось, а у твоей жены хреново.