Измена под бой курантов - стр. 6
Звонит телефон, и я лезу в карман, имея возможность немного оттянуть время, потому что понимаю: уведу дочку, она станет плакать, сохранив в памяти этот Новый год, как худший в жизни. Ей пять, я помню некоторые моменты этого возраста. И вот уверена, у неё тоже отложится чудесный день. Ненавижу Кораблёва. НЕНАВИЖУ!
Ланка сидит прямо на полу, рассматривая картинку на коробке, кажется, сейчас для неё весь мир перестал существовать. Это и к лучшему.
- Да, - отвечаю, поправляя волосы и немного отворачиваясь. Стою в расстёгнутом пуховике, облокотившись на стену и слышу крики поздравлений. Сестра живёт в двух часах от Нового года, у неё он уже наступил. Потому сначала я поздравляю её, а потом она меня. Кажется, что может произойти за пару часов, пока мы не разговаривали? А у меня перевернулась вся жизнь с ног на голову, но не буду же я сейчас говорить ей об этом, стоя в коридоре, пока на меня смотрит дочь и бывший муж (я уже явно себе представила свидетельство о разводе). Ах да, забыла ещё про внучку Деда Мороза. Надо отдать должное, просто сидит себе где-то в комнате и никого не трогает, словно её нет. До этого уже натрогалась, видимо.
- С Новым годом! - кричит Вика. – С новым счастьем!
Да уж, привалило, так привалило. С головой занесло и лезет в глаза.
- Желаю в Новом году только хорошего, - продолжает сестра сыпать соль на рану, пока я страдаю внутри себя от происходящего, и оттого, что не могу разделить эту боль с близким мне человеком. Конечно, она узнает, но не сейчас, пусть хотя бы у неё будет ощущение праздника. – Ян, а мне Лёнька предложение сделал, представляешь?! – делится она новостями. Вот тебе и два часа. Моя жизнь разрушена, а ей мужик кирпичи принёс строить ячейку общества.
- Поздравляю, - стараюсь говорить от всей души, она давно сетовала на то, что её Ленька никак не решится, и вот. Только голос у меня не такой весёлый, как полагается, и она слышит это, потому что слишком хорошо меня знает.
- Что случилось? – тут же меняется её настрой.
«Да, да, чёрт возьми, случилось!»
- Всё нормально, - принимаюсь весело врать. – Когда свадьба? – увожу разговор от себя.
- Да мы ещё не решили, - снова в голосе слышится радость. – Ну ладно, с праздником ещё раз, сейчас колечко сброшу. Ян, я такая счастливая! - тянет последнее слово, а я смотрю на Кораблёва, с которым мы вместе прожили семь лет, и сглатываю горечь обиды.
5. Глава 4
Считается, что человеческое тело может выдержать интервал до 45 единиц боли. Но во время родов женщины чувствуют боль до 57 единиц! Это эквивалентно одновременному перелому 20 костей.
Не понаслышке знаю, что это такое. Ланка далась тяжело, 20 часов понадобилось, чтобы мы встретились. И я готова была на всё ради неё. Сейчас боль не физическая. Внутри всё горит, словно обожжённое льдом, но показывать этого не намерена. Уверена, будет непросто изменить жизнь, перестать говорить «Мы», вместо «Я». Но иного пути нет: не смогу закрыть глаза на произошедшее. Знаю тех, кто живут дальше с этим, но для меня слишком большой груз. Придавит к земле так, что головы не поднять. И неважно, что станет говорить Эдик, это уже бессмысленно.
- Закончила? – говорит Кораблёв после того, как отключаю телефон.
- А ты закончил? – выделаю голосом часть слова после приставки, тут же бросая взгляд на дочку. Она уже открыла коробку и высыпала на пол несколько запаянных пакетов. Обычно они с Эдиком складывали конструктор, ну не прощать же мне его потому, что он занимал какую-то нишу в моей жизни? Сама разберусь.