Измена. Плата по счетам - стр. 7
Снова кряхтение, даже неосознанное, не сразу понимаю, что это я. Это кто-то слабый во мне, что не в силах потерпеть.
- Ну ты хоть сама понимаешь, что происходит? – снова передо мной Руслан, а я не поднимаю глаз, сражаясь с невыносимой болью. Нет, ничего не сломала, наверное. Хватит и того, что уже сломано. Просто удар сотряс то, что ни в коем случае нельзя трогать. – Перестань, - не просит, требует, и я делаю усилие, чтобы перевести на него взгляд. – Не смотри так! – тут же добавляет. – Ты будто упрекаешь меня в чём-то. Но я же старался, мать его, я два года, как привязанный к тебе. Руслан то, Руслан это! – он злится, и по мере того, как повышается голос, вываливает на меня всё, что успел накопить в свой желчный мешок. - Только попробуй сказать, что я ничерта не делал?! – тычет мне в нос пальцем. А я понимаю: мне срочно нужно обезболивающее.
11. Глава 6
Путь от гостиной до комнаты, в которой теперь живу, занимает тринадцать секунд, я следила за стрелкой. Руслан остался на втором этаже, а я переехала на первый по известным причинам. Он даже не настаивал на том, что теперь комната должна быть общей. Уверял, что стал невыносимо храпеть, и, имея возможность разойтись по разным сторонам дома, следовало поступить именно так.
- Многие мои знакомые давно практикуют раздельные спальни, - лишь пожимал плечами. – Но если ты хочешь…
- Нет, - останавливала его. – Всё хорошо.
Хорошо не было, я лгала. Каждый из нас притворялся, что всё наладиться, пытался играть роль: лживую и никому не нужную.
Вполне возможно, что пока я, хватаясь за поручни, пыталась перевернуться на своей кровати, он занимался сексом с моей сестрой на нашей. Учитывая, что она свободно посещала дом, и я не догадывалась об этом, всё могло быть.
Пока я ненавидела этот мир, заставляя себя улыбаться своему мужу, потому что пыталась себя убедить: авария – случайность, он без зазрения совести жил на полную катушку. Ну а что, у него ведь там всё отменно стоит.
Обезболивающее лежит на тумбочке, и мне срочно требуется таблетка.
- Скажи, что я ничерта не делал? – повторяет Руслан.
Не отвечаю на вопрос, а намереваюсь помочь себе в ближайшее время, только у Ростовцева другие планы.
- Да чёрт побери, Инга! – хватает спинку кресла, как только я собираюсь уехать. – Ты можешь хотя бы поговорить?! Не устраивать сцен и скандалов, а нормально произнести своим ртом ответ?
- Иди на хер, Ростовцев, - отвечаю на это. – Такой ответ устроит? Кстати, он не будет меняться по отношению к тебе, что бы ты не спрашивал. А теперь убрал свою руку, - говорю из последних сил, потому что кажется, что сейчас потеряю сознание от боли. Если бы стояла – обязательно рухнула бы вниз. Но никогда ему в этом не признаюсь. Потому что нельзя показывать слабость тем, кто может этим воспользоваться.
Руслан мешкает, и наши взгляды сражаются не хуже шпаг. Наверное, он приходит к осознанию, что следует отпустить инвалида, и отступает назад.
- Я старался, как мог, - на кой-то чёрт продолжает. – Надеялся, что ты сможешь ходить.
Он делает мне больнее с каждым словом. Он надеялся, «заедая» сомнения любовницей. А что оставалось мне? Каждую секунду своей жизни вспоминать, что я другая, и требовать от себя быть сильной. Может я лишь поэтому и осталась в трезвом уме. Да и работа помогала не слететь с катушек.