Измена пахнет апельсином - стр. 24

10. Глава 9

Всего два слова, а казалось, давно зажившая рана в груди снова начала кровоточить.

«Моя девушка».

Петя долго ухаживал за Майей, прежде чем она сдалась и позволила слишком красивому, слишком обеспеченному, слишком умному парню во всеуслышание и с гордостью заявлять всем и каждому: «Это Майя, моя девушка». Спустя короткое время «девушка» изменилась на «невесту».

А сейчас все с такой же гордостью Петя произносит аналогичную фразу, имея ввиду совсем другого человека.

Покидая тем вечером просторный зал «Пекина» Майя чувствовала лишь дикую усталость, что навалилась на плечи. Сил не было даже на разговоры, и водитель такси, которое вызвал Степан, видимо, понял, взглянув на нее, что тревожить тишину салона разговорами не стоит.

Дома, расстегнув внезапно ставшие неудобными лоферы и стянув китель, Майя минут двадцать стояла под теплыми струями душа. Где-то за дверью на кухне негромко стучала чашками Машка, делая чай. Рядом на полу играла Сенька.

А в нескольких километрах от обнаженной Майи Петя раздевал другую девушку. Свою девушку.

Майя качнула головой и подставила лицо под падающие с высокой лейки капли. Так нельзя. Она запретила себе думать о нем еще три года назад. Пережила все стадии: от депрессии и отрицания до принятия и успокоилась. Единственное, что не смогла позволить себе — простить. Но это ведь не главное в жизни и время, как ни странно, но лечит. Во всяком случае, помогает ранам затянуться, а осколкам подбрасывает клей.

Но как бы человек не старался, чтобы не делал, он не может заблокировать воспоминания. Они размываются со временем, детали стираются, но суть остается навсегда и временами мозг измывается над душой. Как сейчас, стоя в душе, перед закрытыми глазами Майи возникла картинка с загоревшей, увитой паутинкой вен мужской ладонью, которая сжимала тонкую женскую талию.

Майя положила руки на плитку, качнулась чуть вперед и уткнулась лбом о холодную поверхность. Зажмурилась и шумно выдохнула, ощущая ноющую боль в груди. Она не должна была ничего чувствовать! Ни обиды, ни злости, ни забытого тепла и нежности этих самых ладоней… Не должна была, но чувствовала. И следом за усталостью, продрогшее до костей тело, стоящее под обжигающей водой, Майю накрыло одеяло отчаяния.

Сидя в поезде, что вернул ее в этот город меньше всего Майя хотела снова познать трепет растоптанных когда-то бабочек.

***

— Согрелась? — Машка выключила чайник и наполнила чашку водой.

— Скорее сварилась, — поправив тюрбан из полотенца на голове, Майя опустилась на стул.

— Ты слишком много работаешь, Майка.

Та хмыкнула и покрутила в руках чашку.

— Это ли не счастье: делать то, что любишь?

— Но не на износ же… — Маша села напротив. Добавила в чашку немного сахара, размешала и негромко постучала ложкой по краешку керамики. — И мне уже не нравится этот твой Степан. Это из-за него мы сутками не видим тебя дома.

— Это благодаря ему у меня много работы, Машунь, — Майя задумчиво провела подушечкой пальца по кромке чашки. Вздохнула и посмотрела на подругу. — И он был прав. Всего один вечер позволил мне заявить о себе. Один правильный вечер, в правильной компании.

— И ты снова уходишь на работу…

Майя кивнула и сделала глоток.

— Заказ важный и напоминаю: я слишком меркантильная девушка, чтобы отказываться. Мне деньги нужны, Маш.