Измена. (не) Его невеста - стр. 20
Но на застывшем лице моего теперь уже мужа не было ни намёка на улыбку. Он вынул из кармана брюк телефон, взглянул на засветившийся экран — очевидно, что-то прочёл, — а потом бросил его на кресло, прямо поверх валявшегося там пиджака. Поднял взгляд на меня — не взгляд, а штормовое предупреждение.
— Ну?
— Что… ну?
Уголок его рта дёрнулся, будто он скрывал усмешку:
— Я велел тебе раздеваться. Или наряд настолько пришёлся тебе по душе, что ты собралась таскать его до самого утра?
Ничего сильнее я сейчас не хотела, чем избавиться от этого платья, но не подобным же образом!
Я вцепилась в тяжеленные юбки, будто готовилась в случае чего ринуться наутёк.
— Это совершенно не твоя забота! Как тебе только в голову пришло требовать от меня подобное?
— Тебе снова память отшибло?
— Если ты думаешь, что брачные клятвы позволяют тебе требовать от меня такие вот непотребства…
— Позволяют, — оборвал он угрожающе. — Я исполнил свою часть договора. Заключил эту чёртову сделку. И хочу посмотреть, что по её условиям приобрёл. Подозреваю, овчинка не стоила выделки.
Жар со скоростью света залил меня до самой макушки, и я не понимала, что возмутило меня сильнее: его уверенность в том, что заключение брака даёт ему права распоряжаться мною, как вещью, или его сомнения в том, что я вообще достойна внимания.
Сволочь! Сволочь в квадрате!
— Какое же ты… какое же ты ч-чудовище, — пробормотала я, продолжая комкать несчастные юбки.
— Как угодно. Это не худшее, что мне доводилось о себе слышать, — он приподнял бровь. — Ну так что? Или сама раздеться ты не в состоянии?
— Я н-не собираюсь потакать твоим… твоим больным фантазиям, — всё внутри ходило ходуном, я едва слова выговаривала.
— Это первая брачная ночь. Нас сковал договор. Смирись с этим, бродяжка.
Я замотала головой:
— Это… бред. Ты же сам мне сказал, что спать со мой не собираешься!
И вот тут насмешка наконец-то выползла на его губы — хищная, так и не коснувшаяся глаз.
— Разве кто-нибудь говорил о постели?
Захотелось как следует впечатать кулак в его тяжеленную челюсть, чтобы заставить его губы скривиться от боли.
— Ты… ты просто хочешь меня унизить, — догадалась я. — Напомнить мне, где моё место. Напомнить, что теперь волен делать со мной, что тебе заблагорассудится. Хочешь отомстить мне за решение моего деда.
— К которому ты никого отношения, конечно же, не имеешь.
— К его решению выдать меня за… за тебя? — опешила я. — А разве кто-нибудь в своём уме захотел бы пойти за такого, как ты?!
И мне, кажется, удалось, метнуть достаточно увесистый камушек, пустивший трещину по этому фасаду мрачной невозмутимости.
Уваров вынул руки из карманов брюк и шагнул ко мне. Я невольно отступила назад, приподнимая подол платья, чтобы не путался под ногами.
— То есть вчерашняя сирота без гроша за душой воротила бы нос от подобного брака?
— Это омерзительно, — я отступила ещё на шаг, — омерзительно всё мерить деньгами.
— Неужели? И где бы ты сейчас была без денег своего деда?
— Да какая тебе разница! — рявкнула я. — Где угодно, но точно не здесь, не на правах пустого места! И после такого вот отношения ты ещё смеешь предполагать, что я по доброй воле пошла за тебя замуж? Да мне смотреть на тебя тошно!
Не знаю, как он это сделал. Зато знаю, насколько неуклюжей и медлительной оказалась я. Уваров в мгновение ока уничтожил расстояние между нами, и опомнилась я только когда его пальцы впились в мои руки повыше локтей.