Измена. Нас больше нет - стр. 20

Качаю головой. Это какой-то страшный сон, ей-богу. Это же Демьян передо мной стоит? Это точно мой сын?

По щекам текут слезы. Не сразу соображаю показать ему вчерашний спектакль. Ищу глазами свой телефон. Такой бардак на кухне, что скорее уйти хочется.

– Сейчас покажу тебе истинное лицо твоей любимой Али, – проговариваю зло. Шарю рукой по вещам на полу. Стакан сломан, чайник тоже. А телефон… вон он, нашла.

Беру в руки и хочу снять с блокировки, но телефон черный. Явно отключился.

Не включается… Чер-р-рт! Что происходит? Мобильный не реагирует. Замечаю небольшую трещину на экране.

Господи, это конец!

– Ну? Показывай! – торопит сын.

«Вселенная на стороне твоей любимой Али!» – хочется закричать, но я кусаю губу изнутри.

Может, ещё не всё потеряно?

Я быстро обдумываю вариант восстановления телефона и всех файлов, вытираю со щек остатки слез.

Разумеется, я все копирую в облачное хранилище, так как часто работаю с документами по пути из одной точки города в другую, или же когда под рукой нет ноутбука. Я всегда должна иметь доступ к файлам. По идее, все, что попадает в телефон, должно сразу же копироваться туда. Однако я не уверена, что это происходит автоматически. Документы я намеренно загружаю, а фото и видео? Да и сейчас я здесь мама, а не Шерлок Холмс.

Поднимаю взгляд на Демьяна и пытаюсь успокоиться.

– Сломал телефон, сын. – Подношу телефон к его глазам и опускаю его на стол. – Теперь мне нужно ехать не на встречу, а восстанавливать его. Это то, чего ты хотел?

Голос становится спокойней, адреналин в крови снижается.

– Браво, мам.

– В какой момент ты стал считать меня врагом, Демьян?

– Это что, кружок драмы?

– Это взрослый разговор. Или ты думал, что будешь приходить и орать, а я – оправдываться? Пришел поговорить? Мы поговорим. Давай, – киваю на стул.

Он закатывает глаза и садится вразвалку. А я мысленно повторяю старую как мир цитату: «Дети – цветы жизни». Интересно, сталкивался ли автор этих слов с парнем девятнадцати лет? Уверена, да. Мне бы не помешал совет, как обуздать его гормоны.

– Итак, ты привел в нашу квартиру девушку?

– Мы опять по новой?

Вот засранец!

– Сбавь тон, молодой человек, я тебе мать, а не уличная девка. Ровней меня своей увидел? Или применишь силу, чтобы показать, насколько ты стал взрослым в свои девятнадцать? Не имея за душой ничего, кроме наших с отцом денег? – говорю строго, стараясь не расплакаться от обиды. Просто оставляю на потом всю боль и сожаление.

Что удивительно, он внезапно тушуется и опускает глаза. Я же натурально дрожу. Чтобы скрыть это, складываю руки на груди и моргаю несколько раз.

– Вопрос повторить? – не меняю тон.

– Не надо! – рявкает недовольно. – Привел, и?..

– И? Напомни, сколько раз я просила тебя перестать бегать по бабам и задуматься о серьезных отношениях? Познакомить нас со своей пассией?

Он цокает языком и отворачивается.

– Правильно, много. Так вот представим. Ты приводишь девушку в квартиру. Да, без нашего позволения, опустим это пока. Я внезапно приезжаю и вижу ее. И ни с того ни с сего вытаскиваю ее за волосы и выкидываю голой в подъезд, обзывая шлюхой?

– Ну, так и было, нет?

– Ты за кого меня принимаешь? Будь эта девушка мне незнакома, я бы поинтересовалась, кто она и как сюда попала. И как твоя девушка, она, зная, что это квартира твоих родителей, должна была ответить примерно следующее: «Ой, а вы, наверное, мама, Демьяна? Меня зовут Аля. Простите…» После чего я оставила бы ее в ванной, чтобы она оделась, и позвонила бы тебе, чтобы подтвердить ее слова.