Измена. Мы (не) твои малышки - стр. 19

– Тут Олежек заходил, и я ему все рассказала. Знаешь, как он расстроился?

– Мам, Олег знал, что я встречаюсь с Северовым, ничего нового ему не открылось, чтобы расстраиваться, – я поморщилась от маминого напоминания о моем бывшем коллеге, который очень долго и упорно ходил вокруг меня и пытался ухаживать.

Но я ничего не чувствовала к нему и даже не пыталась приукрашивать правду, как бы мама не сводила нас.

Вот он точно был бы сбывшейся маминой мечтой. Не понимаю, я всегда думала, что каждая мать желает своей дочери принца, но вот мой принц ей не пришелся по нраву.

– Зря ты с ним на свидание тогда не пошла, глядишь и не столкнулась бы тогда с этим Марком.

– Пожалуйста, прекрати, я люблю его и никто мне другой не нужен. Я выйду замуж за того, кого выбрала сама.

– Ладно, извини, – стушевалась мама, – я просто по-матерински беспокоюсь. Ты так далеко от нас теперь, я так жила бы на соседней улице. Может, ты к нам в гости приедешь в выходные? Ну и Марка своего можешь взять.

– Разрешаешь, да? – рассмеялась я, – он будет рад, что вы его ждете. Но нет, извини, в этот раз не получится. Тут важное мероприятие.

– Что за мероприятие? Важней родителей? – в голосе мамы послышалась обида. Ну, начинается.

– Корпоратив у Марка, празднуют день рождения компании и успешный год работы.

– Ну, понятно, – прозвучало ее фирменное, и я едва не закатила глаза.

– Мы обязательно приедем в следующие выходные. Ты лучше расскажи как у вас самих дела? Как папино колено? – начала я отвлекать ее вопросами, пока она не углубилась в тему.

Разговор продолжился с новой силой и маму, будто прорвало новостями всех наших родственников и соседей, а я следила глазами из гостиной, как Марк закончил ужинать, а потом долго разговаривал с кем-то по телефону и улыбался.

И смеялся!

Я поджала губы и попыталась прислушаться, но за маминой речью ничего не могла разобрать. Да что со мной, в конце концов? Может он с другом каким разговаривает? У него же есть и друзья.

Как будто улыбаться нельзя человеку.

Через несколько минут Марк пришел ко мне и мягко поцеловал в щеку, шепнул в свободное от телефона ухо, что он очень устал, пойдет в душ и в кровать.

Я кивнула, а сама стала пытаться, как можно аккуратней свернуть разговор с обидчивой мамой. Она ведь потом может мне неделями не звонить, чуть что не так скажешь. Сложно иногда с ней бывало, но родителей не выбирают.

Когда удалось попрощаться, и я пришла в нашу спальню, Марк уже расслабленно лежал на спине, укрытый по пояс и, кажется, спал. Ну вот, не успела с ним толком пообщаться.

Я разделась и нырнула в постель к нему под бочок, хотела пристроиться на теплой обнаженной груди, чтобы обнимать его, как мы часто спали, но он взял и перевернулся на бок спиной ко мне.

Опять облом.

Во мне кипели чувства, которые отчего-то было невероятно сложно контролировать. Такая ерунда выбила меня из равновесия. Надо собраться, это глупо. Он же человек, просто спать хочет.

Я наклонилась и поцеловала его в плечо, тут же на контрасте утопая в нежности к своему мужчине. Поцеловала еще раз уже в шею, и попыталась обнять со спины.

– Ммм, Соф, хватит… – промычал почти неразборчиво Марк.

А я села на кровати и меня кинуло в жар. Он сказал Соф?

Соф?

То есть София?

– Марк! – не выдержала я.

Он вздрогнул и проснулся, резко развернулся ко мне. Растеряно заморгал.