Измена. Казнить нельзя помиловать - стр. 12
— Милая, ну, ты чего? Ничего страшного ведь не случилось. Не плачь, моя хорошая, — я нежно погладила племяшку по шелковистым волосам.
— Ты меня макнула в грязь, — всхлипнула Милка и ещё горше заплакала. — Ладно бы, наедине. Но при дяде Платоне это выглядело очень некрасиво. Мне так стрёмно раньше никогда не было.
— Ну, прости меня, солнышко. Я признаю, что немножко переборщила. Обещаю впредь отчитывать тебя только наедине.
— Ага...
— Ну, всё, прекращай сырость разводить. Предлагаю позавтракать твоим умопомрачительным омлетом и поехать пошопится. Что скажешь?
— У меня денег нет, — покачала головой Милка, но голову подняла.
Глаза у неё блестели от слез. Но было видно, что девочка заинтересовалась темой шопинга.
— А для чего тебе тётушка?
— Ты купишь мне что-нибудь? — восторженно воскликнула Милка, рывком вскочив на ноги.
— Да, куплю что-нибудь и даже твоё любимое мороженое.
— Ура! — запрыгала на месте и хлопнула в ладоши. — Ты потрясающая! Самая крутая тётя в мире! Спасибо огромное-преогромное! А ты купишь мне ещё босоножки? Летние и красивые, как твои?
Ей-богу она ещё ребёнок. Самый настоящий ребёнок. А я была чуточку несправедлива к ней.
— Идём уже завтракать, маленькая вымогательница. Куплю всё, что пожелает твоя душа.
Мила подбежала и звонко поцеловала меня в щеку.
— Ты невероятная!
— Идём уже, а то твой кулинарный шедевр остынет.
Когда мы вернулись на кухню, Платон стоял возле кофемашины и делал себе кофе.
— Саш, тебе сделать?
— Нет, спасибо большое, любимый. Но я хочу сок, — затем повернулась к племяшке и спросила: — А ты будешь кофе?
— Саш, — перебил меня муж. — Мне нужно позвонить по делам. Давайте вы сами, хорошо?
— Даже не позавтракаешь с нами?
— Нет, позже поем. Голова болит.
Легко поцеловав меня в губы, Платон вышел из кухни.
— Дяде Платону не понравился мой омлет?
— Нет, ты что? Он просто его не любит. Позже я сама его покормлю.
— Если ты скажешь, какие блюда дядя Платон предпочитает, то я ему приготовлю, — скромно предложила Мила.
— Не утруждай себя. Я сама позабочусь о нём. Платон очень придирчив ко всему. А в еде — тем более. Ему трудно угодить.
— Я попыталась бы...
— Что именно? — не поняла я.
— Попыталась бы угодить дяде Платону.
— О, поверь, это очень трудно. Он — сложный человек.
— Звучит, как вызов. Хочу попробовать, — упрямо сказала племянница.
5. Глава 5 Я сладкая мечта мужчин!
Уезжала я из родного города вся на взводе. Мама вконец сошла с ума и до последнего не хотела меня отпускать.
Но мне уже девятнадцать лет.
Надоело зависеть от её жалких грошей. Я достойна большего, чем быть внебрачной дочкой престарелой кассирши местного супермаркета.
Ей и сорока нет, а выглядит на все пятьдесят. Нет ни чувства стиля, ни вкуса, вечно растрёпанная, неухоженная с серым цветом лица и «мешками» под глазами.
Нет, чтоб накраситься, масочки поделать. Вместо этого мама гоняется за работой, где получает сущие гроши, а в свободное время размахивает грязной тряпкой: моет полы и чистит туалеты.
Бр-р-р! Кошмар, а не жизнь!
Надоело, что все смеются надо мной, и всё из-за мамы. Она позорит меня везде, где можно и нельзя.
Была бы моя воля, давно отреклась от неё. Но я сама не работаю и не собираюсь, а жить на что-то надо. Даже мысли не допускаю, что буду драить туалеты и до посинения пробивать на кассе товары.