Измена. Его правда - стр. 29

Губы чуть приоткрыты, а глаза прищурены. Она то приближается, то отдаляется, и тогда мне становятся видны все её движения, медленные и зовущие. Она будто предлагает мне чувственный эксперимент, новые, неиспытанные и, наверняка, очень приятные ощущения. В постели, наверное, она очень хороша... А что…

Я подхватываю ещё один бокал с подноса. Теперь он другой формы и совсем с другой жидкостью. О-ох! Интересно, сколько сейчас времени? Снаружи уже совсем темно…

– Старик, знакомься, – появляется Эдик. – Это Рубен. Он хотел поговорить с тобой о своём проекте.

Рубен толкует о горном отеле, но я плохо его понимаю. Голова идёт кругом. Вдруг я чувствую, что сзади ко мне кто-то прижимается. Это Кира. Она наклоняется к моему уху и шепчет:

– По-моему, тебе нужно отдохнуть. Я взяла ключ. У нас семнадцатый номер, с отличным видом. Как закончишь разговаривать, приходи…

Она исчезает, а я пытаюсь вникнуть в то, что говорит Рубен. Мы договариваемся созвониться и прощаемся, а я думаю о Кире.

– А что…– произношу я вслух.

Я представляю, что меня ждёт в семнадцатом номере и ощущаю горячее волнение под ложечкой, а потом встряхиваю головой и принимаю решение. Нормальное решение, правильное.

Я хлопаю себя по карману. Ключ на месте. Вот и хорошо. Выхожу из отеля и иду к своей машине. Пусть я тысячу раз пожалею, об этом, но… Но я этого не сделаю. Нет конечно. Сажусь за руль и выезжаю с парковки.

Домой. Мне нужно домой.

20. Глава 19. Кира

Как же меня все достали с этой Австрией... Как будто тот факт, что я несколько лет жила за границей, автоматически дает людям индульгенцию на навязчивые расспросы.

От родни:

Почему я вернулась и почем там колбаса.

От знакомых:

Какие там зарплаты.

С тонким намеком на мои доходы. Ага, так я вам и призналась. На квартирку хватило по возвращении, и на том спасибо. Официально я ее как бы снимаю, но по документам она моя. Так спокойнее.

От подруг:

Как иностранцы ведут себя в постели.

Знают ведь, козы, что я была замужем. Нет, я, конечно, попробовала парочку самых назойливых ухажоров. Ладно, не парочку, а побольше. Но не буду же я об этом распространяться всем подряд.

И мое любимое:

А правда, что иностранцы могут за столом издать неприличный звук и у них это считается нормальным.

При этом собеседники глупо хихикают и подмигивают, как будто меня от их ужимок должно потянуть на откровенность.

Что я там успела-то увидеть в этой загранице? В Париже грязно, в Брюсселе шумно, в Амстердаме противно. В Вене красиво, но была я там всего три раза.

Первый год мне было настолько тоскливо, что я каждые выходных порывалась вернуться домой. Потом наступал понедельник, я погружалась в работу, новые проекты, рутину и скука понемногу отступала.

Чтобы поменьше видеть мужа, занялась активно спортом и записалась на все курсы, которые можно было найти в нашей глуши.

Йоханн только был рад. Еще бы – его русская красавица похудела, научилась готовить лобстера и прокачала языки. Такую не стыдно и в люди вывести, и на деловой ужин с партнерами сводить.

То, что Йоханн – ошибка, а не моя судьба, я поняла почти сразу. Но деваться было некуда. Он помог мне получить контракт на работу, переехать и адаптироваться. Расплатой за это стало замужество.

Я терпела его, надеясь дотянуть до получения гражданства. Потом уже можно было искать кого-то получше и заняться окончательным устройством жизни. А там и о малыше подумать.