Измена. Цена семейного счастья - стр. 26
Сильнее, чем надо было, толкнула дверь и вышла к умывальникам. Хлипкая дверца стукнулась со стеной. Издала умирающие звуки, как моя душа, и закрылась обратно. Я же включила холодную воду и ополоснула лицо.
− Ариш, ты чего это? – старшая медсестра тут же кинулась ко мне. – Ты мне это брось, свои слезы-то. Тебе нужны положительные эмоции, а ты тут белугой ревешь. Еще немного и в истерику ударишься. Я же тебе сейчас и успокоительные вколоть не могу. Пойдем, зелёненького чайку попьем и отметим это дело, − Надежда Валерьевна обняла меня за плечи и повела прочь из туалета. – А ты мужу пока позвони или напиши ему сообщение, обрадуешь его. Столько лет и вот на тебе, подарочек. Эх, одну меня оставляете. И не жаль вам пожилую женщину, − причитала она, пока вела меня по коридору. – Одну оставляете. С кем мне работать?
До меня же слишком медленно доходили ее слова. Зачем мне звонить мужу? Он со мной не имел желания разговаривать. Я тоже не собиралась напрашиваться. Даже вон на мои сообщения не отвечал. И какое дело еще нужно отметить? В моей жизни не было ни одного светлого пятна, даже для того, чтобы хотя бы от души улыбнуться. А вот от укола я бы не отказалась. Может, и к лучшему в моем таком состоянии. Раз и ни о чем не надо думать.
− А почему мне успокоительного нельзя? – задала я вопрос и повернула голову в сторону женщины. – Может, уколешь? Еще немного и я реально впаду в истерику.
У меня чуть ли не кружилась голова. Я почти висела на старшей медсестре. Благо, что она была крупнее меня в два раза. Но я все равно не понимала ее слов.
− Эх ты горе мое, горемычное, − с этими словами она сунула мне в руки злосчастный тест.
Первое желание было выкинуть его как можно быстрее, словно у меня в руках что-то заразное и неизлечимое. С глаз долой и меньше боли. Он обжигал мои пальцы. Но отчего то я заставила взглянуть на него и тут же встала, как вкопанная в бетонные полы больницы.
Две полоски…
Две полоски. Как две полоски? Откуда? Две полоски??? Что?! Как две? Откуда вторая? Это что шутка такая? Розыгрыш? Вот вообще не смешно! И откуда только нашли тест-розыгрыш? Но Надежда Валерьевна в свои-то года не стала бы шутить на такие темы. Да и старшая медсестра никогда за таким не была замечена. Это больше для молодежи. Но только вот рядом с нами больше никого не было, значит ли это…
− Это мой? – я протянула тест обратно женщине, отказываясь верить в то, что видела собственными глазами. Я не доверяла самой себе. Вдруг мне видеться просто, а наяву все совсем не так.
− Нет, мой, − и женщина похлопала себя по животу, над которым она всегда любила шутить. – Твой это, твой. Танцуй ламбаду.
Хорошо, что в коридоре больницы не было пациентов. Я просто упала на колени и заревела пуще прежнего, затем начала чуть ни не головой биться об пол, благодаря всех и всего, словно я находилась в церкви, а не за стенами районной поликлиники.
− Ну что ты, − Надежда Валерьевна присела рядом со мной, затем подняла меня на ноги. – Пойдем в комнату отдыха и там поплачешь, если тебе так хочется. Радоваться надо, а ты тут белугой воешь.
Я всхлипнула. Нет, я радуюсь. Я и плачу от радости. От счастья, который переполнял меня. Но я не знала, как объяснить это. Внутри меня словно что-то взорвалось, лишив меня языка. Я могла только плакать и понимать, что наконец-то у меня получилось. У нас со Славой получилось! У нас все-таки будет ребенок! Я не пустая, я нормальная женщина, которая сможет стать матерью. Теперь я могу не прятать глаза от неудобных вопросов, даже если буду скрывать от всех свою беременность. А я буду скрывать! Буду, чтобы не сглазили. До последнего буду скрывать ото всех.