Изломы судеб. Роман - стр. 31
Детали гибели дяди Николай узнал гораздо позже. Пока же он чинил оружие и подавал рапорты о переводе его на передовую, которые командир полка рвал в клочья.
В марте 1921 года командир полка вызвал начальника штаба и начальника политотдела.
– Согласно декрету Народных Комиссаров, начинается демобилизация Красной Армии. Подготовить списки бойцов, увольняемых в запас! Первым отпустим Лебедева – нашего оружейника. У нас их сейчас достаточно.
– Товарищ командир полка! – встрял начальник политотдела. – Лебедев по своему уровню может командовать отделением, взводом, да и роту потянет! Если его отпускать – то в военное училище. Лебедев в полку с восемнадцатого года, коммунист, кавалер ордена Красного Знамени. Их на весь полк всего два: вы и он…
– В том-то и дело, что два. А должен быть один – я – боевой командир полка! За Лебедева не беспокойся! Приедет домой, в Москву, сам решит в военное училище поступать или в университет какой-нибудь, или партийной работой заняться. Оформляйте бумаги!
Государственная граница
Муторно, с пересадками, штурмом вагонов, беготней за кипятком на больших станциях Николай добрался до Москвы. Радости родных не было предела: живой, целый с обеими руками и ногами вернулся. Достал бутылку «шустовского коньяка» отец.
– Предпоследняя из «николаевских запасов», – объявил он. – Последнюю на моих поминках разопьете!
Коля давно не видел такого изобилия: колбаса, сыр, пирожки с мясом, рыбой, творогом. Как давно не ел он всего этого!
– Новая Экономическая Политика или НЭП нынче, – объяснил отец. – Дали свободно производить товары и торговать. Времени-то всего ничего прошло, как ее объявили, а вон – словно при царизме живем! Накормили и одели народ деловые люди…
– Отступление перед мировом капиталом – ваша НЭП, папаша, – встрял Шурка. – Я в знак протеста против нее, пожалуй, выйду из комсомола. Не только из комсомола из партии многие выходят. Для чего проливали кровь в Гражданскую? Чтобы опять купчики, да всякие спекулянты на трудовом человеке наживались?
– Кому лучше сделаешь? Советской власти или буржуям-нэпманам? – спросил Коля, коему еще в армии четко разъяснили суть проводимой партией политики. – Сейчас вопрос стоит: «Кто кого?» Мы их – или они нас? Будем относиться к НЭП как к временному явлению, давать буржуям восстановить производство, торговлю, но контролировать их, а потом послать куда-подальше – победим. Будем выходить из партии и комсомола, давать им бесконтрольно и беспардонно наживаться – подомнут они под себя экономику. После политическую власть захватят. Тогда по-настоящему прежние времена вернутся! И всех инакомыслящих к стенке, в шашки или с петлей на шее на фонарь! Я такого, брат, насмотрелся!
На следующий день отмытый после дальней дороги Николай встал на партийный и военный учет, узнал в какие высшие учебные заведения принимают. Вечером отличился – починил швейную машину, на которую слесари фабрики (так теперь назывались мастерские Александра Федоровича) давно махнули рукой.
– Что швейная машина, что пулемет – по сути дела одно и тоже. А пулеметов я много починил.
– Вот, и будешь главным механиком! – сказал папаша. – Шурка многих комсомольцев на работу устроил. Да только нет у этих ребят серьезного подхода к делу. Думают о светлом будущем, а о сегодняшнем дне не очень заботятся.