Излом - стр. 25
Но всё проходит – и плохое и хорошее. Постепенно ажиотаж стал спадать, и всё пошло своим чередом.
Я читал технологию и выслушивал наставления Чебышева. Чувствовалось, что настал конец месяца: курить ходили редко, работы было полно.
Призывающий делать производственную гимнастику диктор не сумел уговорить даже женщин, не говоря о мужиках, и так считавших себя здоровяками. Трудовой героизм сумел приостановить лишь перерыв на обед – святое время.
– Для нас домино то же, что для капиталиста пинг-понг, – приговаривал Большой, тщательно размешивая огромными ручищами костяшки.
Собратом у него был Степан Степанович, уже клюкнувший пятьдесят граммов спирта и забывший о похмельном синдроме. Опасными противниками, конечно, Чебышев и разноцветный Паша.
Я решил посмотреть, чем кончится поединок титанов.
"В нашей области в этом году открылось несколько новых магазинов", – неожиданно прорвался дикторский голос из висящего в гардеробе репродуктора.
– Отключите говорильник! – потребовала собравшаяся толпа.
Репродуктор вместе с зарвавшимся диктором оказался мгновенно вырублен.
– Ну вот, – расстроился Степан Степанович, – как узнаем, чего он хотел сказать?
– Теперь работники торговли, их родственники и знакомые ещё лучше будут обеспечены товарами, – имитируя репродуктор, продолжил за диктора я.
Здоровый смех рабочего класса был мне наградой.
Отключившись от окружающего мира, Большой самозабвенно грохнул о стол ладонью с домино.
– Один-один, – хмуро глянул на Пашку.
В ту же минуту с не меньшим грохотом тот припечатал к столу вторую плитку домино.
– Один-четыре, – на миг задумавшись, сказал веское слово и Степан Степанович.
Игра пошла. Лица игроков стали вдохновенными. Я решил комментировать матч.
– Внимание, внимание, – подражая Льву Озерову, начал репортаж. – Наши телекамеры установлены на территории гардероба цеха номер двенадцать. Вы смотрите финальный поединок мастеров сборной первого и второго участков. Сейчас коротко познакомлю с участниками соревнования, – разорялся я. – У стены под полотенцами сидит знаменитый игрок, гордость второго участка – Большой. Он и начал матч оригинальным ходом: один-один.
Пропустив мимо ушей сердечное пожелание Большого кое-куда пойти, продолжил:
– По левую руку от него, у окна, вы видите мужественное лицо настоящего бойца, носом встречающего опасность, мастера спорта международного класса…
– Не спорта, а спирта! – поправил меня заинтересовавшийся Степан Степанович.
– Не перебивай! – зашикали на него доволные слушатели.
– … вы видите Павла Заева, – вдохновенно продолжил я. – Вот он поднял мощную руку… "Что в ней, что?.." – задаются вопросом зрители и игроки. Сильнейшим ударом Заев раскрывает карту, какой ход, – зачастил я, – какой неожиданный ход, не оставивший противнику надежды. Какая игра! Какой накал страстей! У аппарата с газводой, мужественно сжав в руке домино и грозно вращая глазами, сидит чемпион чемпионов, бывший офицер советской армии Степан Степанович. Спорт есть спорт! Он может высоко вознести и ещё ниже опустить. Так и случилось с несчастным представителем вооружённых сил. Фортуна изменила славному игроку, и он не нашёл ничего другого, как проехать. Ну что ж, на нет, как говорится, и суда нет. Степан Степанович не верит и ещё раз с надеждой смотрит невооружённым взглядом в ладонь с домино, но нужной карты не находит и пропускает ход под не вполне спортивные высказывания друга и напарника – Большого.