Изгой ночного клана. Том 4 - стр. 3
У меня только один путь – в город.
Я сосредоточился на пластине, хотя это было очень непросто. Мысли отвлекал недостаток кислорода в лёгких и отрицательная температура воды. Хотя иголок, впившихся в тело я больше не чувствовал.
С большим трудом, но мне удалось немного подвинуть преграду, после чего она намертво упёрлась в камень или что-то подобное. Щели хватит, чтобы пролезть.
Щели не хватило. Я расцарапал себе плечи, спину и грудь, но всё же как-то втиснулся. Под конец этого процесса меня охватила паника. Я начал задыхаться, дёргать руками и ногами, глотать ртом воздух. Не помню даже как мне удалось выплыть на поверхность.
Ледёной воздух попал в грудь. Я закашлялся, то ли от воды, то ли от переохлаждения горла.
Кое-как я доплыл до берега. Хотя не хотелось уже ничего. Проще было утонуть, чем находиться в моём состоянии.
Повезло мне только в одном – у берега никто не дежурил и не охранял тайный ход. Хотя если о нём знает весь дневной клан, то не такой уж он и тайный.
Город вообще казался опустевшим. По крайней мере портовый, да и весь дневной квартал.
Тишина. На улицах никого нет. Даже отряды стражи не бродят.
Может морозного ветра испугались? Но это не повод бросать посты и делать город беззащитным. В то, что люди могли покинуть его, мне тоже не верилось.
Скорее всего, простой народ укрылся дома, а кланы начали войну друг с другом. Вот только где она протекает?
Вот тут я понял, что мой мозг замёрз и перестал соображать. Понятно же где – в ночном квартале. Его, наверное, осадили два других клана и уже добивают людей Харда.
Как только я выбрался из воды, мне захотелось упасть и больше никогда не вставать. Ноги едва держали уставшее тело. Но нужно идти. И я шёл. Я направился в ближайший дом и было неважно чей он.
Навалившись всем весом, я вышиб хлипкую дверь. Благо – это квартал бедняков и чем ближе дома к стене, тем они трухлявей. Их даже запирать нет смысла, так как в них нет ничего ценного. Но хозяева были дома и напуганы происходящим, поэтому заперлись на слабенькую щеколду, которую я сломал.
Передо мной возник худой старик с длинной бородой и волосами в рваной рубахе, но с неплохим мечом в руках. Причём на ногах он держался уверенней меня, да и в глазах читалась решительность.
За его спиной возле печи девушка прижалась к старушке, со страхом глядя на меня.
– П-п-простите! – протарахтел я. – Мн-не н-н-нужна п-п-помощь.
Старик смотрел на меня очень внимательно несколько секунд. Затем опустил меч и указал мне на печ.
– Дайте ему сухую одежду и покрывало, – сказал он своей жене и дочке, а сам пошёл закрывать дверь.
– С-с-спасибо, – буркнул я, заматываясь пледом.
Старуха потянулась к чайнику, чтоб поставить его на огонь, но я жестом остановил её.
– Я с-сейчас уйду. За стеной мои д-друзья.
– И куда ты пойдёшь в таком состоянии? Хочешь вместе с ними помереть? – пробурчал старик.
– Я не могу их бросить, – ответил я уже более ровным голосом.
Частица дня работала над моим обогревом, а плед впитывал влагу с моих волос и тела. Вскоре мне даже стало жарко, а с тела пошёл пар.
– Да ты из этих, – округлив глаза, изумился старик.
Женщины снова попятились от меня, а дед взялся за меч.
– Да ничего я вам не сделаю, я уже ухожу! – сказал я, скидывая плед.
На всякий случай я поднял руки.