Изгоняющий Остылых - стр. 11

– Мандражка-то так и берёт, – облегчённо выдохнул он.

Я знал это чувство. Огонь всегда добавляет уверенности и решимости, если ничто уже не помогает. «Огонь – это просто и понятно, он всегда под рукой. И если охотник прибегает к его помощи, то может быть и я смогу что-то сделать», – подбодрит себя такой человек. Сколько раз мне приходилось использовать этот трюк ещё с послушниками Ордена во время испытаний. Ну, а если не было огня под рукой, тогда я давал им в руки нож, и они сразу ободрялись, даже если совсем не умели им пользоваться.

– Хорошо. – Я извлёк из своей сумки зелёный светящийся кристалл в небольшой клетке и с подвесной ручкой. Говорят, тогда, когда ещё первые поселенцы прибыли на остров Янтаресвет Великий, узники ходили под Полог Неведомого с такими изумрудными кристаллами. Тогда, давным-давно, на заре первой эпохи, как я уже сказал, их носили заключённые, чтобы разгонять тьму Полога. А теперь их носим мы, охотники, чтобы отпугивать ими заражённые порождения древней ночи. Эти кристаллы похожи на короткий поводок, сделанный лишь для того, чтобы осуждённые не могли надолго отлучиться от экспедиции. Кристалл высасывает жизненные силы его обладателя. Вот и сейчас я ощутил подобие ветра, пронизывающего меня и уносящего внутрь разгоревшегося с новой силой кристалла мои жизненные соки. Кожа на пальцах станет постепенно дряблой, как после бани, затем начнет остывать, а если промедлить, он вытянет всё без остатка. С запозданием раздались знакомые потусторонние нестройные голоса. Они стенали, шептались, вздыхали. Говорят, что это стоны душ тех, чьи жизни этот кристалл уже сожрал.

И всё обагрилось красной кровью Титана Йодкейма. Колонны терялись в сумраке, густота тумана подступала справа и слева багряным маревом. Позади было кладбище, огромные каменные надгробья. Справа и слева высились колонны из покрасневшего белого мрамора, они отражали свет, заливая всё вокруг алой пеленой. Дымка впереди кровавой шалью застилала синий тенистый проход во тьму неизвестного прошлого. Шаги шептались между колонн гулким эхом, исчезая в гробнице. А ещё был стук сердца, неожиданно громкий для столь позднего часа.

Борна позади меня наступил на ветку. Она захрустела, рассыпаясь в прах. Я слегка повернул голову в его сторону, тот развёл руками. Впереди раздался хриплый и резкий рык и серия хрипов принюхивающегося к добыче хищника. Он проревел, уже более отчётливо охраняя свою территорию. У меня было несколько предположений, кто может быть внутри. Осталось только подтвердить или опровергнуть их.

Я осторожно присел и посмотрел на пол. На нём были отметины от когтей. «Хищник был огромен, ещё не так давно он заволок к себе в логово какую-то крупную добычу… – я положил на язык запёкшуюся капельку крови, отчётливо видимую на камне, – молодого оленя, судя по всему». Я провёл рукой и осмотрел её: «Хм. Слой пыли стерт, словно его промели веником». Ни одно существо не подходило по описанию.

Клеть с кристаллом опустилась на пол, и он почти сразу погас. Если верить слухам, есть и другой кристалл, светлый, что способен разгонять тьму, не беря плату в виде жизненной силы. Им же украшают свои гнёзда громовые птицы – рухи. Он же стоит на древних маяках в каждом большом городе. В честь него названа столица – Янтаресвет Великий. Ему достаточно света Титана Йодкейма, чтобы разогнать мрак. А ещё его называют кровью Сонма Светлых. Спросишь, почему я не использую его? Нам запрещёно им владеть. Кристалл недоступен охотникам, потому что они сражались с особенным заражением, царящим по ту сторону гор, и за пять лет впитали в себя опасную его концентрацию. Потому убийцам остылых запрещёно владеть им. После службы каждого из охотников отпускают в земли живых, чтобы там с помощью своего опыта сражаться с более слабыми порождениями осерения. За всё время, что я здесь, среди живых, я ни разу такой драгоценности не видел.