Изгои - стр. 3
– Прости, я думал ты в курсе, – извинился Остап.
– Впервые слышу.
– Я думал… – повторил Кабан.
– Индюк тоже думал, да в суп попал, – огрызнулся Луцык.
– На следующей неделе церемония бракосочетания, – проинформировал Остап. – Тебя что, реально не приглашали?
– Не-а.
– Странно. Меня Джей позвала. И Кабана тоже.
– Ка-а-абан…
– Извини, Луцык, я это самое ну… – виновато промямлил курьер, на которого устремился злобный взгляд друга.
– Хрен гну!
Кабан опустил глаза и проговорил:
– Кстати, курочка отличная, всем рекомендую.
Луцык подозвал официантку и заказал двести граммов «Неп Мой». Потом, поразмыслив, велел принести бутылку.
На самом деле Джей звали Анжеликой. В Советском Союзе это имя часто давали девочкам – в честь героини фильма «Анжелика, маркиза ангелов». Став взрослой, она решила, что будет зваться Джей. Объясняла так: «Анжелика как-то шлюховато звучит».
С Остапом, Кабаном и Луцыком они были ровесниками. Невысокая, худенькая шатенка с короткой стрижкой, Джей до сих пор выглядела как пацанка. Она, единственная из всей компании, не бросила занятий музыкой, закончила «Кулек» и теперь пела в кавер-группе. Да и фамилия у нее была подходящая – Скрипкина.
Когда Джей присоединилась к друзьям юности, Луцык уже хорошенько нализался.
– Мальчики! – она бросила взгляд на ополовиненную бутылку «Неп Мой». – Ну мы же договаривалась, что вы не будете нажираться до моего прихода!
– Это все Луцык, – сказал Остап и поднял свою кружку. – Мы с Кабаном по пиву!
– Нашему малышу снова кто-то разбил сердце? – хихикнула Джей.
– Вдребезги, – подтвердил пострадавший.
– И кто же эта негодяйка? Покажи мне эту козу, я надеру ей задницу!
Ответа не последовало.
– Кстати, всем привет! – Джей повесила на вешалку куртку и села рядом с Кабаном.
– А ты знаешь, что наш литератор сегодня закончил новую книгу? – спросил режиссер.
– И как называется новый шедевр?
– «Месть кочегара», – буркнул автор.
– Продолжение «Кочегара»? – спросила Джей.
– Не притворяйся, что читала.
– И не собиралась.
– Спасибо за откровенность.
– Нет, ты меня неправильно понял, – спохватилась она. – Я имела в виду, что не собиралась притворяться. А экземпляр «Кочегара» с твоим автографом стоит у меня на книжной полочке на самом видном месте. Будет время, обязательно прочту.
Джей вытянула вперед руки и размяла пальцы. Ее предплечья украшали витиеватые татуировки в египетском стиле.
– Рассказывай, как дела… – обратился к ней Остап.
Джей зевнула.
– Сегодня концерт был – полный атас. Приехали в заведение, настраиваемся. Репертуар – русский рок и все в таком духе. «Кукла колдуна», «Пачка сигарет», «Районы, кварталы» …
– Фу, Рома Зверь, это хуже попсы, – фыркнул Кабан.
– Поддерживаю, – кивнула Джей. – Ну так вот. Настраиваемся мы, значит, и тут выясняется, что репертуар нужно срочно менять. Заказчик передумал. Теперь ему подавай брит-поп.
– А почему передумал?
– Настроение, говорит, изменилось. Хочется не диких плясок с битьем фужеров, а спокойной музыки.
– А вы что?
– А мы ему: «Любой каприз за ваши деньги». Платите неустойку, и будет вам брит-поп.
– И что он?
– Заплатил, без проблем. Но беда в том, что у нас таких песен раз-два и обчелся. Три из «Oasis», одна из «Blur», да и та «Song 2», а это реально какой-то панк-рок.
– Да какой это к черту панк! – пробурчал Луцык.