Изгнание дьявола из моей лучшей подруги - стр. 31

Единственный недостаток был в том, что ей каждое утро требовалось целых полчаса, чтобы обработать лицо губкой, пудрой и карандашами, пока оно не примет нужный вид. Сначала Эбби наносила базу, потом разглаживала, смешивала, присыпала пудрой, рисовала брови, красила губы, наносила румянец – и все это надо было делать в правильных дозах, чтобы не выглядеть, как Тэмми Фэй Беккер. Однако, даже невзирая на ранние пробуждения, ей было приятно смотреть, как шрамы от прыщей скрываются под настоящим лицом участок за участком, делая ее все красивее и красивее.

Смена начиналась через двадцать минут. Закончив краситься, Эбби взбила волосы, полила их лаком, надела бело-зеленую форму официантки, продернула «конский хвост» через отверстие в кепке, снова полила волосы лаком и как следует уложила.

Подъехав к одноэтажному торговому центру на Коулмен-Бульвар, следующие шесть часов Эбби провела в прохладном кафе «TCBY», окутанная кислой вонью замороженного йогурта с примесью ванили, наполнявшей стеклянное кубическое помещение. Ее здесь все вполне устраивало – с каждым часом, проведенным в этом огромном холодильнике, на ее счет в банке капало четыре доллара.

До половины пятого смена была довольно скучной. Потом зазвонил телефон.

– Это «TCBY», чем я могу вам помочь? – ответила Эбби.

– Кровь… Всюду кровь… – произнесла Гретхен.

– Ты где? – тихо спросила Эбби, повернувшись спиной к очереди у кассы. На другом конце телефона слышался плеск воды.

– Я сидела в ванной и хотела побрить ноги, но тут вся вода стала красной. Не понимаю, это моя кровь, или я что-то вспомнила, по-настоящему это, или у меня уже глюки… – плеск воды на заднем плане затих, и раздалось громкое жужжание. – Помоги! – прошептала Гретхен.

– Сколько крови?

– Много…

– Значит, так – вылези из ванны и встань перед зеркалом на белое полотенце…

– Очередь! – Ди-Ди дернула Эбби за рукав.

– Секунду, – одними губами прошептала Эбби, отмахиваясь – замороженный йогурт сейчас явно был не главной проблемой. В трубке послышался плеск, звон капель, потом – тишина.

– Встала? Есть на полотенце кровь?

Долгое молчание, затем:

– Нет! – ответила Гретхен с явным облегчением.

– Точно? Все полотенце чистое?

– Да! О господи, я с ума схожу…

– Иди смотреть телек, позже поговорим. Обязательно позвони мне сегодня.

– Прости за беспокойство. Удачной работы…

Разрешив серьезную проблему и повесив трубку, Эбби со спокойной совестью продолжила раскладывать ванильный йогурт по вафельным рожкам и посыпать сверху ириской и шоколадом, пока не наступило девять часов, и они с Ди-Ди не заперли помещение. Приехав домой, Эбби залезла в постель и принялась смотреть телемарафон Джерри Льюиса, который уже заканчивался, держа при этом палец на звонке своего телефона вплоть до 11:06. В это время у них с Гретхен был ежевечерний телемост. Эбби нельзя было звонить подруге настолько поздно, и Гретхен, собственно, тоже не должна была звонить ей. Но Эбби держала палец на звонке и отпускала, стоило ему завибрировать, так что родители ничего не знали.

Тем вечером, однако, телефон так и не зазвонил.

Утро понедельника, двадцать минут восьмого. Олд-Вилледж была окутана наползавшим из гавани туманом, который нависал над землей и сглаживал все острые углы. Эбби затормозила напротив дома Гретхен на Пьератес-Крузе. Она подпевала Филу Коллинзу, который, как никто, способен был поднять Эбби настроение. На заднем сиденье был набор батончиков из воздушного риса, чтобы смягчить приземление Гретхен после тяжелых выходных.