Избушка, кот и другие неприятности Наськи Соловьевой - стр. 26

– А ты сперва найди! – фыркнула я и, звонко хлопнув в ладоши, растворилась в своей же дымке, оставив этого олуха стоять посреди огромного луга совершенно одного…

Проснулась, точно от тычка… А, нет, это Ростик меня лапой пинает и похрюкивает, прикорнув на кровати у меня в ногах. Ух, зараза пузанистая! И лапа-то у него увесистая! Нужно запомнить, что нельзя, чтобы он мне подзатыльники отвешивал, а то последние мозги стрясет.

Улыбнулась, глядя на то, как смешно посапывает котик, подергивая усиками и ушами… Вредный он, конечно, обжора, каких мало, но все равно хороший.

Снова улеглась обратно на подушки, пытаясь не тревожить поврежденный бок. Задумалась… Странный какой-то сон… и тот парень… красивый, блин. Жаль только, что хамоват и без царя в голове. Тоже мне, взрослый нашелся! Но все равно красивый. Даже очень!

Печально вздохнула, жалея, что такие мальчишки бывают лишь во снах: высокие, красивые, обаятельные, пусть и дерзкие… А глаза! А эти упрямо поджатые губы!.. Грустно вздохнула.

Избушка неторопливо вышагивала по незнакомой мне местности, мерно укачивая. И я не заметила, как снова погрузилась в сон, но на этот раз уже без сновидений.

Проснулась от того, что кое-кто очень наглый тормошил меня за плечо своей пухлой мягкой лапкой, периодически выпуская коготки. Острые, зараза!

– Ростик, – промямлила я, отмахиваясь от пушистого надоедалы. – Отстань, я спать хочу.

– Вставай, засоня, – проворчал кот, снова толкая меня. – Сколько можно спать? Мы к живому озеру подбираемся уже, а ты все дрыхнешь! Вставай, я сказал! – мявкнул котик, треснув меня по лбу своей здоровой мохнатой лапищей.

– Ай! – вскрикнула, хватаясь за лоб. – Ты чего дерешься?

– Потому что! – фыркнул кот, нагло повернувшись ко мне задом и задрав хвост трубой.

Вот и весь ответ.

– Зараза, – пропыхтела, усаживаясь на кровати и держась за бок.

– Ростиславушка, – обратилась к пухляшу изба, – мы уже почти на месте. Ты бы ее подготовил, что ли.

И странно это так прозвучало, что я непроизвольно заинтересовалась.

– А о чем это она? – спросила у хранителя.

– В живом озере обитает русалочье племя, Настасья, – начал разъяснять кот, запрыгивая ко мне на кровать и усаживаясь пухлым задом прямо на мои ноги. – А они народ упрямый и, скажем прямо, нелюдимый. Общение с человеком, тем более с ведьмой, у них под запретом.

– Почему? – удивленно вздернула бровь вверх.

– Да потому, Настюша, что с незапамятных времен ведьмы использовали русалок для… – он запнулся, подбирая слова, а я внимала каждому слову, в нетерпении ожидая продолжения рассказа. – В общем, для своих ведьминских дел.

– Каких? – не унималась я, выпытывая у Ростика подробности.

– Ну…

– Да на суп они их пускали! – выдала избушка, почему-то резко остановившись, из-за чего меня качнуло вперед. Вот честно, если бы стояла, то точно грохнулась, а так… лишь сильно тряхнуло.

– Э-э-э, – ошарашено протянула я, глядя на недовольного кота.

– Вот кто тебя за язык тянул, а? – прорычал Ростик, махая лапой в воздухе, точно кулак показывая. – Не зачем Насте такое знать про ее предшественниц!

– А… а зачем из русалок суп варить? – Ну вот любопытно мне!

– Да потому, – Ростик тяжело вздохнул, разводя лапками в стороны, – потому что все люди не вечны, в том числе и ведьмы, а русалки могут прожить до трехсот лет. И когда-то давно одна ведьма из твоего рода, Настасья, провела эксперимент: поймала молоденькую русалку, ну и… зелья, колдовство разное… в общем, в темную она тогда обратилась. Зло в ней лютое поселилось, и никого сильнее ее не было на всем белом свете. И прожила она долго. Даже дитя родила от…