Избранные жития великих святых - стр. 17
По прошествии некоторого времени воевода Никифор, о котором была уже речь, племянник прп. Михаила, по делам царской службы следовал мимо того места, где была обитель преподобного, и зашел к своему дяде, и в беседе с ним спросил его:
– Где, отче, тот отрок Авраамий, которого я видел у тебя в столице?
Старец отвечал:
– Он молит Бога о спасении вашем. Он теперь инок и зовется Афанасием.
С Никифором был в то время брат его Лев, патриций, и оба они, узнав о добродетельном житии Афанасия, захотели его видеть. С разрешения старца пошли они к месту уединения отшельника.
Встретив их, Афанасий беседовал с ними словами духовной премудрости, ибо уста его были исполнены благодати Святого Духа. Они же так усладились этими словами, что желали навсегда остаться с ним, если бы было возможно им освободиться от своих должностей и от суеты мирской. Вернувшись к преподобному Михаилу, они сказали ему:
– Благодарим тебя, отче, что ты показал нам сокровище, «сокровенное на селе» паствы твоей.
Старец же, призвав Афанасия, велел ему снова предложить учительное слово о спасении души к пришедшим, и благодать Господня так сильно действовала в его устах, что слушавшие умилялись над словами его, сокрушаясь сердцем своим, и плакали. И сам старец удивлялся благодати учения, исходившего из уст Афанасия.
С тех пор Никифор-воевода и Лев-патриций сильно привязались к блаженному Афанасию. Придя к нему наедине, Никифор открыл ему свою мысль:
– Я желаю, отче, уйти от бури мирской, избегнуть житейских попечений и в безмолвии иноческом поработать Богу. Это желание и намерение образовалось во мне под влиянием твоих боговдохновенных слов, и я имею надежду на твои святые молитвы, что получу желаемое.
Блаженный же Афанасий отвечал ему:
– На Бога возложи надежду твою, господин, и Он устроит жизнь твою, как Ему будет угодно…
После длительной беседы воевода и патриций продолжали свой путь, получив великую пользу для душ своих.
Преподобный Михаил задумал сделать Афанасия после себя игуменом, так как сам он был стар и приближался к смерти. Узнав об этом, Афанасий, хотя и тяжко было ему расставаться с любимым им отцом, боясь тяготы начальствования и считая себя недостойным пастырского сана, пошел оттуда и скитался по горе Афонской, обходя пустынных отцов, возбуждая себя к большим подвигам примером их добродетельной жизни. Он встретил нескольких братий, живших недалеко друг от друга в каменных пещерах, поселился с ними и подражал жестокому их житию. Он вовсе не заботился о плоти, об одежде, о пище, о каком-либо имуществе. Он терпел мороз, зной и голод со сладостью Бога ради, питался дикими овощами, растущими в пустыне, в определенное время вкушая их в небольшом количестве.
В то время прп. Михаил Малеин отошел ко Господу, и Афанасий, узнав об этом, оплакивал его, как сын отца. Вслед за тем он узнал, что Никифор-воевода с братом своим Львом-патрицием должны были следовать мимо места, где находился Афанасий. Боясь, чтобы пришельцы не отыскали его, он оставил пустынников, с которыми жил, так как прочая пустынная братия их знала и часто посещала, и удалился в дальнюю обитель, называвшуюся по-гречески «Тузига». Там он встретил некоего старца, безмолвствовавшего в пустыне вне обители, и просил его, чтобы он принял его к себе. Себя Афанасий назвал Варнавою, чтобы его и по имени не могли найти.