Избранные записи - стр. 27
В Североморск приходили три корабля «супостатов»: норвежский, английский и американский. Было неприятно, что к нам прислали три заштатных, небольших, некрасивых и плохо ухоженных корабля. Норвежский был ещё более-менее, а вот англичане с американцами могли бы прислать что-нибудь посимпатичнее. Но офицеры английские, американские и норвежские выглядят хорошо. Породистые, поджарые, без излишнего золота на погонах, не увешанные значками и юбилейными медалями. В общем, выглядят импозантно. И ещё они не носят этих огромных, нечеловеческого размера фуражек, которые почему-то так полюбились многим нашим офицерам. Зато матросики с «супостатных» кораблей выглядели не очень. Американские матросы какие-то взрослые, в большинстве своём полноватые, могли бы быть похудее. Да и лица бы им немножко… ну, более выразительные, что ли. А вот норвежцы были смешные. Они служат год, мальчишки совсем. Отпустили их с корабля в увольнение, дали рублей и разрешили выпить. После второй рюмки они почувствовали себя настоящими викингами…
Видел в Мурманске большую рекламу: «Наращивание ногтей ночью» и адрес. Что они, интересно, имели в виду? У них же зимой полярная ночь. Может, они имели в виду наращивание ногтей зимой! А вообще-то Мурманск не показался мне столь бурлящим и деловым, чтобы кому-то не хватило днём времени нарастить ногти. Видел ещё магазин под названием «Аня», на нём было написано «„Аня“ круглосуточно». А в Североморске встретился павильон под названием «Ой!» Ну это уже так… По сравнению с ночным наращиванием ногтей…
Уезжал очень рано утром. Было плюс шесть, летела холодная морось, и совершенно невозможно было представить, что где-то тепло, и море бывает тёплым, и кто-то там изнывает от жары.
3 августа
Съездил (не буду говорить куда) и сыграл маленькую роль в кино. Как будет называться фильм, пока точно неизвестно. Сценарий целиком не читал, а роль очень маленькая. Зато была возможность сыграть в кино летом, к тому же книгоиздателя. Я согласился участвовать в съёмках ещё и потому, что был занят всего два съёмочных дня и в кадре мой персонаж один и всё время говорит по телефону. То есть ни с кем не нужно было репетировать и не нужно было чётко выучивать роль.
Мне нравится играть в кино. Правда, я мало снимался, и у меня всё время были только эпизоды. Но с самого начала, сразу, мне очень понравилось сниматься в кино. В литературе и театре я всегда несу за всё ответственность, потому что я автор, а в кино исполняю поставленную передо мной задачу. И в любом случае являюсь только частью чего-то большого и целого. Я, конечно, стараюсь играть как можно точнее, но не несу ответственности за то, каким получится фильм.
В кино об артисте заботятся: тебя привозят, увозят, снимают тебе хорошую гостиницу, подбирают костюмы, за тобой постоянно присматривает гримёрша, на съёмочную площадку вовремя привозят еду. Только, когда снимаешься, совершенно непонятно, какое получится кино. Например, когда снимался фильм «Азазель», на съёмочной площадке было обильно, весело, дружелюбно, все ходили в исторических костюмах, красивые интерьеры, и мне очень нравилось. А фильм не получился. А в фильме «Прогулка» я снимался зимой, в то время как основные съёмки были проведены летом. Съёмки со мной проходили ночью, да ещё в боулинге, причём довольно мучительно. С тех пор боулинг я возненавидел – но фильм получился. Так что, когда у меня есть время, когда сценарий даёт хоть какую-то надежду (чаще всего присылают безнадёжные сценарии), когда роль не очень большая и у меня есть такая возможность… я с удовольствием снимаюсь.