Избранные сочинения. Великий Гэтсби. Ночь нежна. Загадочная история Бенджамина Баттона. С иллюстрациями - стр. 68
– О, Бо-оже мо-ой! О, Бо-оже мо-ой! О, Бо-оже! О, Бо-оже мо-ой!
Вдруг Том резко поднял голову и, осмотрев гараж стеклянными глазами, пробормотал что-то невнятное полицейскому.
– М-а-в-говорил полицейский, – о…
– Нет, «р», – поправили его, – М-а-в-р-о…
– Да ответьте же мне! – прошептал Том раздраженно.
– «р», – произносил полицейский, – «о»…
– «г»…
– «г». – Он поднял голову, когда широкая ладонь Тома вдруг резко опустилась на его плечо. – Что вам нужно, гражданин?
– Что здесь случилось? Это все, что я хочу знать.
– Автомобиль сбил ее. Мгновенная смерть.
– Мгновенная смерть, – повторил Том, глядя перед собой немигающими глазами.
– Она выбежала на дорогу. Сукин сын даже не остановился.
– Было две машины, – сказал Михаэлис. – Одна подъезжала, одна отъезжала: понимаете?
– Отъезжала в какую сторону? – спросил полицейский заинтересованно.
– Машины ехали в противоположные стороны. – Она… – его рука поднялась было, чтобы показать в сторону одеял, но замерла на полпути и снова опустилась, – она выбежала на дорогу, и та, что ехала из Нью-Йорка, сбила ее на скорости тридцать или сорок миль в час.
– Как называется это место, где мы сейчас находимся? – спросил полицейский.
– У него нет названия.
Подошел бледный, хорошо одетый негр.
– Это была желтая машина, – сказал он. – Большая желтая машина. Новая.
– Очевидец аварии? – спросил полицейский.
– Нет, но эта машина обогнала меня дальше по дороге на скорости точно больше сорока. Выжимала пятьдесят, а то и все шестьдесят.
– Подойдите сюда; скажите свою фамилию и имя. Да подождите! Я хочу услышать, как его зовут.
Некоторые слова этого разговора, должно быть, дошли до Уилсона, который стоял и раскачивался в дверях конторы, так как в его причитаниях появилась новая тема:
– Мне не нужно говорить, что это была за машина! Я знаю, что это была за машина!
Наблюдая за Томом, я увидел, как напрягся под плащом комок мышц на его лопатке. Он быстро подошел к Уилсону и, став перед ним, крепко схватил его за запястья.
– Тебе надо взять себя в руки, – сказал он грубым, но успокаювающим голосом.
Взгляд Уилсона упал на Тома; он встал на цыпочки и упал бы на колени, если бы Том не удержал его в вертикальном положении.
– Послушай, – сказал Том, слегка потрясая его. – Я прибыл сюда всего минуту назад, из Нью-Йорка. Я пригнал тебе тот кабриолет, о котором мы говорили. Та желтая машина, которую я вел сегодня днем, была не моя: ты слышишь? Я не видел ее весь вечер.
Только негр и я находились достаточно близко, чтобы услышать то, что он сказал, но полицейский уловил что-то в тоне голоса и посмотрел в нашу сторону свирепым взглядом.
– О чем это вы там говорите? – спросил он.
– Я его друг. Том повернул голову, продолжая при этом крепко удерживать Уилсона руками. – Он говорит, что знает машину, которая сбила ее… Это была желтая машина.
Какой-то неясный импульс заставил полицейского посмотреть подозрительно на Тома.
– А какого цвета ваша машина?
– Моя машина голубая, купе-кабриолет.
– Мы приехали прямо из Нью-Йорка, – сказал я.
Тот, кто ехал позади нас, подтвердил это, и полицейский отвернулся.
– Итак, повторите, пожалуйста, еще раз, как правильно пишется ваше имя…
Взяв Уилсона под мышку, как куклу, Том внес его в контору, посадил на стул и вернулся.
– Кто-нибудь подойдет сюда, чтобы посидеть с ним? – властным тоном отчеканил он. Под действием его взгляда двое, стоявшие ближе всего к нему, переглянулись и неохотно вошли в комнату. Том захлопнул за ними дверь и сошел с единственной ступеньки, избегая смотреть на стол. Проходя мимо меня, он шепнул: «Выходим отсюда!»