Избранные сочинения. Великий Гэтсби. Ночь нежна. Загадочная история Бенджамина Баттона. С иллюстрациями - стр. 5

Вторая девушка, Дэйзи, сделала попытку встать: она наклонилась немного вперед с сознанием собственного достоинства на лице, затем засмеялась каким-то абсурдным, очаровательным мелким смехом, и я также засмеялся и прошел на середину комнаты.

– Я какая-то п-парализованная от счастья!

Она снова засмеялась, будто сказала что-то очень остроумное, и задержала на мгновение мою руку в своей, подняв глаза и глядя мне прямо в лицо, чем уверяла, что никого в мире она не хотела так сильно увидеть, как меня. Такова была ее особенная манера. Шепотом она сообщила мне, что фамилия той качающейся девушки – Бейкер. (Я слышал от других, что шепотом Дэйзи говорит только для того, чтобы заставить слушателя пригнуться к ней, что я считаю несправедливой критикой, которая, однако, не делает ее менее очаровательной).

Во всяком случае, губы мисс Бейкер зашевелились, она кивнула едва заметно в мою сторону и затем быстро запрокинула голову: «предмет», который она, качаясь, удерживала в равновесии, очевидно, покачнулся, вызвав у нее что-то вроде испуга. И снова что-то похожее на извинение слетело с моих губ. Почти всякое проявление полной самодостаточности вызывает у меня остолбенение.

Я оглянулся на свою кузину, которая начала задавать мне вопросы своим низким, вибрирующим голосом. Это был один из тех голосов, к которому ухо приковывается сразу и внимает, не отрываясь, до конца, будто каждая фраза представляет собой уникальное сочетание звуков, воспроизвести которое не удастся больше никогда. Лицо ее было печально и красиво, с яркими украшениями на нем, яркими глазами и яркими, страстными губами, однако в голосе ее было какое-то радостное возбуждение, почти незабываемое для мужчин, которым она нравилась, какая-то поющая убедительность; произносимое шепотом «Слушай!», уверяющее в том, что буквально сразу после уже рассказанного с ней еще происходили веселые и радостные события, и что в ближайший час будет еще рассказ о веселых и радостных событиях.

Я рассказал ей, что по пути на Восток я задержался на день в Чикаго и что с десяток человек передают ей через меня привет.

– Им меня не хватает? – в восторге воскликнула она.

– Пустой весь город. У всех машин левое заднее колесо покрашено в черный цвет в знак траура, а вдоль всей северной набережной постоянно воют сирены.

– Красота! Давай вернемся назад, Том. Завтра же! Потом она неожиданно добавила: – Ты должен увидеть девочку.

– Хотелось бы.

– Она сейчас спит. Ей три годика. – Неужели ты ее никогда не видел?

– Никогда!

– Ну, тогда тебе обязательно нужно ее увидеть. Она такая…

Том Бьюкенен, который все это время кружил по комнате, вдруг остановился и положил мне руку на плечо.

– Чем занимаешься, Ник?

– Продаю облигации.

– Чьи и кому?

Я сказал ему.

– Никогда не слыхал о таких, – заметил он резко.

Это меня задело.

– Еще услышишь! – кратко ответил я. – Услышишь, если только останешься на Востоке.

– О, на Востоке я, конечно же, останусь: можешь не беспокоиться, – сказал он, посмотрев на Дэйзи и потом снова на меня, будто его тревожило что-то еще. – Я был бы полным идиотом, если бы выбрал для жизни любое другое место.

В этот момент мисс Бейкер произнесла «Точно!» настолько неожиданно, что я вздрогнул: это было первое слово, которое она произнесла с тех пор, как я вошел в комнату. Очевидно, это удивило ее саму не меньше, чем меня, так как она зевнула и, сделав несколько быстрых, ловких движений, оказалась в вертикальном положении посередине комнаты.