Избранные сочинения. Великий Гэтсби. Ночь нежна. Загадочная история Бенджамина Баттона. С иллюстрациями - стр. 45
Мы поднялись наверх, прошлись по спальням, оформленным каждая в своем историческом стиле, утопающим в розовых и лавандовых шелках и оживленным свежими цветами, по уборным, бильярдным и ванным комнатам со встроенными в пол ваннами, пока не вторглись в одну комнату, в которой какой-то растрепанный человек в пижаме делал упражнения для печени на полу. Это был мистер Клипспрингер, тот самый «постоялец». Утром я видел, как он жадно бродил по пляжу. Наконец, мы вошли в личные апартаменты Гэтсби, которые составляли ванная комната с ванной и кабинет в стиле Адамса, где мы сели и пригубили немного Шартреза, который он достал из шкафа, встроенного в стену.
Все это время он ни разу не оторвал взгляда от Дэйзи: я думаю, он переоценивал все, что есть в его доме, в зависимости от степени восторженности, которой наполнялись ее любимые глаза. Также иногда он пристально вглядывался в свои владения, заторможенно рассматривая их, будто в изумительной реальности ее присутствия все остальное теряло свою реальность. Однажды он даже чуть было не полетел головой вниз по лестнице.
Интерьер его спальни был самым простым из всех комнат, за исключением разве что трильяжа, украшением которого был туалетный прибор из чистого тусклого золота. Дэйзи с удовольствием взяла расческу и причесала ею волосы, после чего Гэтсби сел, прикрыл глаза и начал смеяться.
– Это самое смешное, что может быть, старик, – сказал он весело. – Я не могу ничего почувствовать… я пытаюсь – и не могу!
Видно было, что он прошел через два состояния и теперь входил в третье. После смущения и безрассудной радости теперь его захлестывало удивление от ее присутствия. Он так долго жил этим замыслом, не прекращая мечтать о нем до самого конца, сцепив зубы, ожидал его исполнения, так сказать, на невообразимом пике напряжения. И вот теперь, в реакции на его исполнение, он начал быстро сжиматься, как перекрученная пружина часового механизма.
Взяв себя в руки через минуту, он раскрыл перед нами два огромных лакированных шкафа-«сундука» с огромным количеством костюмов, домашних халатов и галстуков, а также рубашек, сложенных аккуратно стопками, как кирпичи, по дюжине в стопке.
– У меня есть в Англии человек, который покупает мне одежду. В начале каждого сезона, весной и осенью, он присылает коллекцию вещей.
Он вынул стопку рубашек и начал бросать их по одной перед нами: рубашки из чистого льна, рубашки из толстого шелка и тонкой фланели, которые, падая, теряли свою сложенную форму и покрывали стол многоцветной кучей. Пока мы восхищались, он достал еще стопку, и мягкая разноцветная куча стала еще выше: рубашки с полосами, завитками и в клетку кораллового, зеленого, лавандового и светло-оранжевого цветов, с монограммами цвета индиго. И вдруг, уткнувшись носом в рубашки, неестественным голосом Дэйзи начала безудержно рыдать.
– Какие же они красивые, эти рубашки! – сквозь рыдания причитала она приглушенным толстыми рубашками голосом. – Мне грустно оттого, что я никогда не видела таких… таких красивых рубашек у тебя раньше!
После дома нам предстояло осмотреть спортивные площадки и бассейн, а также гидроплан и летние цветы, но за окном дома Гэтсби снова начался дождь, поэтому мы стояли в ряд и созерцали покрытую рябью поверхность Пролива.