Избранные сочинения. Великий Гэтсби. Ночь нежна. Загадочная история Бенджамина Баттона. С иллюстрациями - стр. 12
В том, что у него есть любовница, меня уверяли везде, где его только знали. Его знакомые неодобрительно высказывались по поводу того, что он имеет привычку появляться с ней в дешевых ресторанах, и, усадив ее за столик, фланировать вокруг, заводя беседы со всяким, кого он знает. Хоть мне и было интересно посмотреть на нее, желания встречаться с ней я не испытывал; и все же встретиться с ней мне пришлось. Однажды вечером я с Томом отправился на поезде в Нью-Йорк, и когда мы остановились возле этих зольных куч, он вскочил на ноги и, взяв меня за локоть, буквально вытолкнул меня из вагона.
– Мы выходим, – настаивал он. – Я хочу тебе показать мою девушку.
Я думаю, он хорошенько принял на грудь за завтраком, так как то упорство, с каким он удерживал меня при себе, граничило с насилием. В качестве довода он высокомерно утверждал, что в воскресенье вечером я все равно никакого лучшего занятия себе придумать не могу.
Я перемахнул следом за ним через низкий побеленный станционный забор, и мы прошли около сотни ярдов назад вдоль дороги под пристальным взглядом Доктора Экльберга. Единственным строением в поле видимости был маленький домик из желтого кирпича, стоящий на краю пустыря, к которому вела улочка – что-то типа Бродвея в миниатюре, за которым простирался сплошной пустырь. Одна из трех мастерских, стоявших на ней, сдавалась в аренду, в другой находился ночной ресторан, к двери которого вела тропинка, покрытая золой; в третьей был гараж с вывеской: «Авторемонт. Джордж Б. Уилсон, Автомобили. Покупка и продажа»; и я вслед за Томом вошел туда.
Внутри царили заброшенность и пустота; единственной машиной в поле зрения был припавший пылью разбитый «Форд» без колес, жавшийся в темном углу. Мне стало казаться, что эта пародия на гараж, должно быть, ширма, за которой скрываются роскошные и романтические апартаменты, когда вдруг сам собственник появился на пороге конторы, вытирая руки о кусок какой-то тряпки. Это был светловолосый, невыразительного вида человек, худой и где-то даже немного красивый. Когда он увидел нас, в его светло-голубых глазах блеснул робкий лучик надежды.
– Привет, Уилсон, старик! – сказал Том, хлопая его весело по плечу. – Как идут дела?
– Не жалуюсь, – ответил Уилсон как-то неубедительно. – Когда ты уже продашь мне тот автомобиль?
– На следующей неделе; я дал команду, и сейчас им занимается мой человек.
– Что-то очень медленно он работает, не кажется тебе?
– Нет, не кажется, – ответил Том холодно. – Но если тебе так кажется, то, может, лучше я продам его кому-нибудь другому, в конце концов?
– Нет-нет, я не это хотел сказать, – поспешил ответить Уилсон. – Я просто имел в виду, что…
Его голос затих, и Том с нетерпением окинул взглядом гараж. Затем я услышал шаги на лестнице, и через мгновение полноватый женский силуэт заслонил собой просвет в двери конторы. Это была женщина лет тридцати пяти, немного полноватая, однако из тех, которые умеют носить на себе свою пышную плоть чувственно. Лицо ее на фоне платья из темно-синего крепдешина в горошек отнюдь не сияло красотой, однако вокруг нее мгновенно ощущалась какая-то жизненность, будто нервы ее тела постоянно вибрировали, как натянутые струны. Она медленно улыбнулась и, пройдя сквозь своего мужа, будто он был призрак, пожала руку Тому, глядя ему прямо в глаза. Потом, облизав губы и не поворачиваясь, сказала своему мужу тихим, резким голосом: