Избранные произведения. Том 4 - стр. 59
Наконец-то окончилась зимняя экзаменационная сессия в институте, настал и последний день каникул. Завтра в школу. Гаухар и в малой степени не успела отдохнуть, даже осунулась за это время. Но разве это имеет значение для молодой энергичной женщины? Через несколько дней силы у неё восстановятся, она будет здоровой и цветущей.
Коль скоро Гаухар стала чувствовать себя свободней, больше времени отдавала дому, Джагфар заметно воспрял духом. Если бы жена вообще не выходила за ворота, он, вероятно, чувствовал бы себя совсем хорошо.
Сегодня Гаухар, как только вернулась домой, не теряя времени, повязала фартучек, принялась крошить мясо. Решила приготовить любимое блюдо Джагфара – перемячи[2]. Мясо, мука, масло есть. Лук, правда, кончился, но одолжила у соседки.
Мурлыча песенку, она лепила перемячи. Вот-вот должен вернуться Джагфар. Он никогда не опаздывает без предупреждения, обязательно позвонит по телефону. Сегодня не звонил, значит, должен явиться вовремя. И действительно, на лестнице слышны его шаги: только Джагфар может ходить на цыпочках – он ещё нет-нет да и вспомнит проказы молодости. «Ах, дурачок, ну чего он крадётся, точно кот? Ладно уж, пусть подурачится».
Гаухар принялась жарить перемячи, вся погрузилась в кухонное колдовство. Но всё же где-то в подсознании отсчитывала минуты: вот неслышно открылась дверь, вот Джагфар так же осторожно раздевается, на цыпочках пробирается в комнату; увидев стол, накрытый белой скатертью, должно быть, довольно улыбнулся – ведь во всей квартире пахнет только что жаренными перемячами.
Вдруг дверь в кухню разом открылась и рядом с Гаухар появился муж. Она думала, что Джагфар всё ещё где-то в одной из комнат, поэтому, вздрогнув, вскрикнула:
– Ах! – и чуть не выронила вилку. – Джагфар, до каких пор ты будешь пугать меня?!
Многие десятки раз он проделывал свою незатейливую выходку, и ещё не было случая, чтоб не удалось напугать жену.
Джагфар довольно рассмеялся, обняв жену за плечи, проговорил нараспев:
– Ой, перемячи, перемячи! – и пошёл переодеваться в пижаму. Из соседней комнаты всё ещё доносился его смех.
«Вот глупый, чему радуется всегда?» – думала Гаухар.
Но ей и самой было весело. К тому же перемячи удались на славу. Какой женщине не хочется по-настоящему угостить мужа!
Тем временем Джагфар умывался в ванной комнате. Гаухар не очень-то нравилось, что муж, умываясь, всегда фыркает, как настоящая лошадь, но сейчас фырканье это как бы говорило о мужской силе, здоровье. Всё же какое это счастье – любимый муж!.. Почему-то ей вспомнилась та несчастная женщина – мать Шауката. Природа обошла её, не наделила ни внешней, ни духовной красотой. У неё нет ни мужа, ни родственников. Появился ребёнок, но не как плод радостной человеческой любви, а как печальный и досадный результат случайной связи. Он не принёс матери счастья, не утешил, только прибавил забот и озлобленности. Гаухар показалось на миг, что она способна понять ожесточённость этой женщины против несчастного Шауката. Впрочем, к чему эти мысли, когда сама она лишена материнства… И, чтоб отвлечься, она громко позвала:
– Ты готов, Джагфар? Садись за стол.
– Это проще всего. Сейчас сядем. – Причёсывая мокрые волосы, Джагфар вышел из ванной. – Ужасно голоден. Кажется, одним махом, не жуя, проглочу все твои перемячи.