Избранное - стр. 38
– Если мы сейчас не побежим, – сказал Вовка, – все пропало. Жди, когда он еще скакать будет.
Я не решался.
– Ну?
– Вперед!
Мы поняли друг друга. Выскочили вместе. Бежали как в атаку. Неслись во весь дух. Не споткнулись ни разу. Никогда в жизни я так не бежал; шоссе было свободно, и мы пролетели его, не заметив. Я видел совсем близко свалку, блестел карабин в этой груде… Но уж старик несся нам навстречу на своем коне, размахивая хлыстом.
Мы бросились назад.
Старик нас догонял, и мы побежали в разные стороны.
– Старый джигит, – не обманешь, – кричал он совсем уже близко, – старый джигит сам обманет! Школ бегал, учеба бегал, держи-и-ись!!!
Шоссе мы перемахнули, дальше он нас не стал преследовать. Я обернулся: старик нам грозил хлыстом.
– Школ не ходит! – орал он. – Прогульщик ходит!
– Какое ему дело до нашей школы, – разозлился Вовка. – Кругом о нас заботятся, будто у нас своей головы нет, верно ты заметил.
– Стерег бы свое барахло, – сказал я, – а в наши дела не лез!
– Какое же это барахло, соображаешь? – возмутился Вовка.
– Ничего я уже не соображаю.
– Соображай, – сказал Вовка, – если мы соображать не будем, все провалится.
Забрались в сарай.
Джигит наш уже не скакал. Он, как вначале, стоял на месте и притворялся спящим. В этом мы теперь не сомневались.
– Эх, отличная вещь – подкоп, – замечтался я, – вылезаем мы с тобой возле самой свалки из тоннеля, отряхиваемся, забираем оружие, ползем обратно, снова отряхиваемся…
– Копать-то сколько надо, с ума сойдешь, пока докопаешься.
– Представляешь, – говорю, – мы с тобой под шоссе копаем, а наверху люди, машины едут… а мы с тобой спокойненько вылезаем под носом у джигита и отряхиваемся…
– Что это ты все отряхиваешься? Возьми да отряхнись, вон весь в земле, – говорит Вовка.
– Да это я так, просто хорошая вещь – подкоп, замечательная штука в таких случаях, только отряхиваться успевай…
– Что с тобой, – говорит Вовка, – чего это ты все отряхиваешься да отряхиваешься, неужели не надоело? Спятил, что ли?
От волнения я и вправду каждую минуту отряхивался.
– А еще, – говорю, – навести бы на сторожа луч, от которого он стал бы, как волшебник, медленно скакать вокруг завода.
– Мы сюда не мечтать пришли, а за оружием.
– Поди его достань, – говорю, – мало что пришли.
– Давай, давай, – смеется Вовка, – начни копать своей пяткой, а я тебе носом помогу.
– Нечего смеяться, раз ничего придумать не можешь.
– Будем ждать темноты.
– Много мы там в темноте увидим.
– Я слышал, с караульной вышки с завода прямо на свалку прожектор пускают. Светло как днем.
– А на караульной вышке часовой с винтовкой. И видит тебя как днем.
– Испугался?
– Не хватает, чтобы в меня свои стреляли.
– Пожалуй, верно, – согласился Вовка.
Вдруг он вскочил и заорал:
– Крыса! Смотри, большая крыса!
– Где крыса?
Вовка швырнул в угол камень, и оттуда выскочила страшенная крыса и – прямо на меня. Я отпрыгнул в сторону, а крыса заметалась.
– Кидай в нее! – орал Вовка. – Хватай палку! Бей!
Крыса носилась по сараю. Дверь была приоткрыта, и она не догадывалась, куда выскочить. Вовка кинул в нее еще что-то, она рванула в сторону и пробежала мне по ноге. Я заорал и стукнул ее палкой. Промахнулся и попал себе по ноге. От боли взвыл, хромая, побежал за крысой, чтобы еще ударить ее со всей злостью, но она так же исчезла, как и появилась.