Избранное. Наука о культуре и императивы эпохи - стр. 98

. К сожалению, авторы, обращающие внимание на эту правильную мысль, обычно дальше самой общей постановки данной проблемы не идут[160]. Между тем ее раскрытие представляет очень большой интерес, поскольку благодаря ему становится возможным более четко представить себе функции сравнения в историческом познании и его соотношение с другими способами исследования.

Суть экспериментального метода, планомерное и систематическое использование которого во многом обусловило огромные успехи современного естествознания, состоит в целенаправленном, искусственном создании соответствующих условий, обеспечивающих рассмотрение исследуемых объектов в их чистом виде. Именно благодаря созданию подобных условий, максимально изолирующих изучаемые явления от всяких нарушающих влияний, становится возможным наиболее эффективное познание законов, управляемых данным явлением.

В этом и состоит прежде всего огромное познавательное значение экспериментального метода. Но в связи с этим невольно возникает вопрос, какими же средствами осуществляются данные познавательные функции в тех сферах современной науки, в которых использование экспериментального метода невозможно, в частности, в тех областях знания, которые призваны изучать прошлые состояния действительности.

В предисловии к первому тому «Капитала» К. Маркс писал: «Физик или наблюдает процессы природы там, где они проявляются в наиболее отчетливой форме и наименее затемняются нарушающими их влияниями, или же, если это возможно, производит эксперимент при условиях, обеспечивающих ход процесса в чистом виде»[161].

Историк, перед которым нет подобной альтернативы, для установления и наиболее эффективного познания закономерностей изучаемого явления вынужден руководствоваться лишь первым методологическим средством, а именно обращаться к выбору максимально полного и четкого исторического проявления данного явления. Это целесообразно для него сделать и в том случае, если непосредственный предмет его исследования этими качествами (полнотой и четкостью выражения) не обладает. И тут ему на помощь приходит сравнение, позволяющее в определенной мере (с учетом специфики непосредственного предмета исследования) переносить, экстраполировать выводы, добытые[162] в результате «наблюдения» наиболее отчетливо и полно проявившего себя явления, на менее отчетливые и затемненные привходящими обстоятельствами исторические формы, с целью осмысления их внутренней природы. И именно в этой своей роли сравнительный метод, создающий возможность мысленно представить непосредственный объект исследования в «очищенном» виде путем сопоставления его с другим или другими родственными (однотипными) ему, но более полно выраженными объектами, включается в систему логических средств, позволяющих объяснить историческую действительность, и в какой-то степени выполняет ряд познавательных функций, достигаемых использованием экспериментального метода в других науках. Эти функции, заключающиеся в соотнесении различных по степени полноты выражения объектов, хотя и являются вспомогательными под углом зрения задачи их теоретического овладения (объяснения), но тем не менее очень важны.

Непосредственным же эквивалентом экспериментального метода в тех областях знания, в которых использование его ограниченно или же вообще невозможно, выступает метод изолирующей абстракции, иначе – абстрактно-аналитический метод. Лишь благодаря данному методу, столь блестяще использованному Марксом при исследовании капиталистического общества, представляется возможным осмысление внутренней природы различных исторических процессов и систем и переход от уровня