Избранное - стр. 24

Лют поехала по диагонали, миновала кустарник и оказалась впереди Долли. Из кустарника до нее доносился ужасный треск сучьев и бурелома. Наконец кобыла проломилась в открытое место и, изможденная, вся в мыле, упала на мягкую траву.

Крис все еще сидел на ее спине. Рубашка его изорвалась в клочья. Руки были изодраны и изранены, а по лицу из раны у виска струилась кровь.

– Как хорошо! – крикнул он, вложив в голос всю сердечность, на которую был способен, но в данное время ее было немного, потому что он перенес слишком сильное нервное потрясение.

– Неподалеку ключ, – сказала Лют, обвив шею Криса, и, оставив лошадей невзнузданными, они прошли в прохладные заросли, к месту, где с едва слышным звоном у подножия горы протекала кристально чистая вода.

– А ведь ты говорила, что Долли никогда не сбрасывает, – сказал Крис, несколько успокоившись.

– Я отказываюсь понять что-либо. Впервые в жизни я видела, как она поднимается на дыбы.

– Может быть, какой-нибудь открывшийся застарелый ушиб, – сказал Крис и пожал плечами.

Они вернулись к лошадям и подвергли Долли самому внимательному осмотру, который, однако, ничего не дал. Все было в порядке и никаких следов укола, укуса или ранения не оказалось.

– Не иначе как какое-то бесовское наваждение, – сказала Лют. И они засмеялись при этой мысли, ибо оба были типичными продуктами XX века, здоровые, нормальные духом, любящие прекрасное и возвышенное, но вовремя останавливающиеся у той границы, где кончается реальное и начинается суеверие.

Лют стала укорачивать стремена.

– Зачем это? – спросил Крис.

– Я поеду на Долли.

– Нет, этого не будет, – заявил Крис. – Так лошадей не воспитывают. После всего того, что случилось, я обязан поехать на ней.

Они медленно, часто останавливаясь, поехали к дому.

– Кто едет за почтой? – послышался из-за деревьев женский голос.

Лют захлопнула книгу и вздохнула.

– Мы не предполагали сегодня ехать верхом, – сказала она.

– Позволь, я поеду, – предложил Крис. – Ты оставайся здесь, а я поеду и вмиг вернусь.

Она покачала головой.

– Кто едет за почтой? – настаивал голос.

– А где Мартин? – закричала Лют.

– Не знаю, – ответил тот же голос. – Его, вероятно, куда-нибудь увел с собой Роберт. Право, Лют, кроме тебя и Криса, никого нет. Довольно валяться в гамаке.

– Хорошо, тетя! Мы едем! – закричала Лют, вылезая из гамака.

Через несколько минут, в костюмах для верховой езды, они седлали лошадей. Они поехали по графской дороге, а затем свернули на шоссе к Глен Эллену. Маленький городок полностью заснул под палящими лучами солнца, а местный почтмейстер с большим трудом удерживался, чтобы не заснуть, когда перевязывал пачку писем и газет.

Спустя час всадники свернули с большой дороги и поехали по коровьей тропинке вниз к крутому берегу, желая до возвращения на дачу напоить лошадей.

– Долли как будто совершенно забыла про вчерашнее, – сказал Крис, указывая на вошедшую по колени в воду Долли.

Из чащи послышался перепелиный треск, и кобыла подняла голову, навострила уши… Крис наклонился и почесал у нее за ушами, что, очевидно, доставило ей большое удовольствие, – она опустила голову и прислонилась к плечу Бана.

– Настоящий котенок, – заметила Лют.

– А между тем после ее вчерашней дикой выходки я никогда не смогу довериться ей, – сказал Крис.